Её телохранитель (ЛП)

Прошло несколько минут, прежде чем Александра распахнула дверь в свою спальню.

Я чуть не задохнулся.

На самом деле, моя реакция ещё хуже. Думаю, у меня одно из тех выражений, которое показывают в старых мультфильмах, где глаза персонажа выпучиваются, челюсть падает, язык выкатывается изо рта и падает на пол, разворачиваясь, как красная ковровая дорожка.

По крайней мере, именно так я себя чувствую, глядя на неё.

Принцесса Александра стоит в дверном проёме совершенно голая.

Она абсолютно, чёрт возьми, голая. И она потрясающая. Она — самое великолепное, что я когда-либо видел в своей жизни, стоит, положив руку на бедро и выставив его в сторону.

Мой взгляд скользит по её телу: вверх по стройным ногам, к гладкой, свежеэпилированной киске, к тонкой талии, задерживаюсь на маленьком пирсинге в девичьем пупке. Я смотрю на обнажённые груди Алекс, идеально подходящие для моих рук. Я должен сопротивляться непреодолимому желанию протянуть руку и посмотреть, действительно ли это так. Её бледно-розовые соски тверды, как камни, маленькие круглые бусинки практически умоляют, чтобы я поласкал их языком.

У меня буквально слюнки текут при одной мысли о том, чтобы прикоснуться к ним губами. Мой член оживает, воспоминание о том, как он прижимался к гладкой влаге принцессы всего несколько минут назад, всё ещё свежо в моей памяти.

— Чем могу помочь, Джеймс? — небрежно спрашивает она. Александра стоит с абсолютно торжествующим выражением на лице, потому что знает, какое оказывает на меня влияние.

Она хочет, чтобы я был полностью увлечён ею, как любой мужчина, столкнувшийся с такой женщиной, как она, стоящей перед ним обнажённой. Она хочет, чтобы я взял её на руки, закрыл за собой дверь и трахнул.

Но именно этого я делать не собираюсь. Такая девушка, как Алекс, привыкла получать всё, что хочет ото всех.

Будь я проклят, если она собирается получить от меня это таким образом.

Даже, если вся кровь в моём теле прилила к члену, по крайней мере, я могу думать достаточно ясно, чтобы понять это.

— У меня срочный вопрос, касающийся безопасности, — говорю я принцессе.

Она самодовольно улыбается, поднимая брови, когда её взгляд скользит вниз к моим брюкам, где, я уверен, она видит, что я твёрд, как скала.

— О?

Я вхожу в спальню, не закрывая за собой дверь. Мне нужно оставить двери открытыми, потому что, чёрт возьми, это просто необходимо, если я собираюсь сопротивляться девушке, не зная, что кто-то может прийти в любой момент и обнаружить нас.

Это, и её безрассудство, заставляют вести меня также.

Я стою к Александре так близко, что её соски касаются моей рубашки. Но я к ней не прикасаюсь. Я просто наклоняюсь к девичьему уху и шепчу.

— Я говорил тебе, что произойдёт, если ты будешь продолжать называть меня Джеймсом?

Она кивает.

— По-моему, ты сказал, что наказание будет хуже, чем то, которое было в библиотеке. — У неё хриплый голос. — Так что я готова к наказанию, Джеймс.

— Ты этого хочешь, принцесса? — спрашиваю я, и у меня перехватывает дыхание. Нагибать её вот так в библиотеке — надевать на неё наручники — это безумие.

Я никогда раньше не делал ничего подобного с девушкой. Я никогда раньше не чувствовал такой потребности. Я никогда раньше не был так заведён, раздражён и не был таким чертовски твёрдым для девушки.

Прерывистое дыхание Александры, скованная наручниками и полностью в моей власти, её оргазм принадлежит мне — всё это должно заставить меня чувствовать себя ужасно, не так ли? Порядочный мужчина не был бы твёрд, как скала, при мысли о том, чтобы заставить такую женщину подчиняться.

Она хнычет.

— Я очень плохая девочка.

Она хочет, чтобы я отшлёпал её. Она хочет, чтобы я нагнул её, связал и трахнул, но я не могу этого сделать, потому что именно это хочет принцесса. Вместо этого я держу себя в руках. И шепчу ей на ухо.

— Моё имя, принцесса.

Медленно улыбка расползается по её лицу, когда она скользит ладонью по моему твёрдому члену.

— На самом деле тебя не волнует вся эта ситуация с именем, — мягко говорит она. — Не так ли? Это просто незначительная мелочь.

Я хватаю её за запястье, не давая сделать того, что она делает своей рукой.

— Ничего подобного, — отвечаю я. — Всё, что тебе нужно сделать, это произнести моё имя.

Александра вздыхает.

— С тобой не весело.

— Со мной очень весело, — отвечаю ей. Мои губы касаются её уха, и запах её шампуня опьяняет. — Но ты не сможешь кончить, пока не скажешь это.

Девушка смеётся.

— Ты такой упрямый.

— Кто бы говорил.

Алекс отступает на фут или около того, выражение её лица вызывающее. Проведя ладонью по животу, её пальцы опускаются ниже, пока не оказываются между ног. Я делаю глубокий вдох, когда она касается себя.

— Ну, тогда, думаю, тебе придётся посмотреть.

И я делаю это.

Мгновение я смотрю, как принцесса трогает себя — пока не начинает казаться, что мой член взорвётся прямо здесь и сейчас. Я смотрю, пока не оказываюсь на грани того, чтобы поднять Алекс и отнести в постель, потому что мне плевать, как она называет меня. Я смотрю, как она вот-вот кончит, её губы приоткрыты, дыхание прерывистое.