Ее тысяча лиц

На место она приехала к восьми утра. Самуэль так и не проснулся, Теодора решила, что в этом случае им вообще не о чем говорить и можно перейти в режим тотального игнора, и отправилась на работу. Пришлось провести больше времени у зеркала, маскируя круги под глазами и придавая себе привычный для общества вид идеальной бизнес-леди. Она уложила волосы крупными локонами, выбрала брючный костюм темно-синего цвета, к нему белоснежную рубашку и небольшую сумку. Шпильки. При своем росте чуть меньше ста шестидесяти пяти сантиметров Теодора привыкла к высоким каблукам, которые безотказно действовали как на мужчин, так и на женщин. В переговорах хороши любые аргументы, даже если это десятисантиметровая шпилька. Главное — результат.

Последний штрих — духи, созданные специально для нее вдохновленным парфюмером из Франции.

Рабочие уже готовили зал. Драпировали, чередуя траурные черные, жемчужные и пастельные тона. Скоро приедет звук, оборудование. Потом подтянутся артисты, которые должны участвовать в открытии психологического центра. Завтра здесь соберется весь Треверберг, начиная от мэра и его жены, заканчивая министрами образования, здравоохранения и прочих с семьями. Политики, бизнесмены, артисты, журналисты. Стандартный набор для громкого мероприятия, которое необходимо осветить. PR-отдел Кевина, наверное, приносил жертвы дьяволу, иначе как объяснить то, что каждое их событие потом обсуждалось месяцами?

Тео небрежным жестом закинула сумку на плечо и прошлась по залу, ни с кем не разговаривая и никому не мешая. Впрочем, рабочие от нее сами шарахались. Кто-то пытался поздороваться, заговорить, начать ненужный отчет, но она лишь улыбалась в ответ и шла дальше, наблюдая за десятками людей. Каждый на своем месте, каждый делает свою работу. Не хватало только Кевина.

Мистер Мейсон появился на объекте ближе к вечеру. Теодора уже успела пообедать и теперь, просматривая документы, пила вторую за этот день чашку кофе.

— Пока все под контролем, — жизнерадостно сообщил он вместо приветствия. — Кто хотел приехать — приехал. Сегодня мы познакомимся с владельцем центра Кристианом Бальмоном, еще к нам хотели зайти мадам Жерар и мадам Уильямс.

— Зачем? — изогнула бровь Тео.

Элла Уильямс, жена министра здравоохранения, занималась благотворительностью, увлекалась психологией и всячески способствовала развитию этой науки в Треверберге. Ее подруга Тамара Жерар взлетела выше и пару лет назад стала первой леди Треверберга. Они были значительно старше Теодоры и в круг ее личных интересов не входили, что не мешало ей за последние несколько лет организовать для них с десяток мероприятий. Она относила обеих женщин к категории «ключевые клиенты» и не рефлексировала по поводу того, что не стремится к общению, если оно не касается рабочих процессов.

— Говорят, что этот день особенный, хотят подготовиться, поговорить с Бальмоном без лишних ушей.

— Сходили бы в ресторан. Зачем на площадку приезжать?

— А еще, — будто не услышав, продолжил Кевин, сверкнув глазами, — сегодня снова объявится полиция. Может, у них что-то есть, может, хотят посмотреть, как мы тут работаем. Что-то разнюхивают.

Он поморщился. Гримаса исказила черты, и Рихтер снова уткнулась в отчет по прибыли и убыткам ее главного отеля «Треверберг Плаза», управляющего которого она поймала на воровстве и теперь искала ему замену. Встречаться с офицером Грант она совершенно не хотела. Не то чтобы Ребекка ей не нравилась. Просто было жаль времени на бессмысленные разговоры.

— Хорошо, — наконец сказала она, когда поняла, что партнер ждет реакции. — Я скоро уеду. Много дел. Ты справишься здесь?

— Что с тобой?

Кевин сел рядом, поборов сопротивление, взял ее за руку и заглянул в глаза. Теодора нахмурилась.

— Я работаю.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я спрашиваю.

— Кевин, мы партнеры, но…

— О боги, Тео! — приглушенно воскликнул он, наклонившись к ней. — В том-то и дело, что мы партнеры. Я не твой сотрудник, чтобы прятать лицо и настроение. Ты сама не своя, я же вижу. Что случилось?

Он пододвинул стул поближе. От него пахло дорогим парфюмом, но сейчас этот аромат не трогал. Вообще ничего не трогало, кроме цифр в отчетах отеля. Цифр, которые никак не хотели складываться в общую картину.

— Окончательно решила уйти от Сэма, — неожиданно для себя самой ответила женщина.

Ее плечи приподнялись, а потом опустились, она продолжала держаться, как делала это всегда. Что бы ни происходило во внешнем мире, Теодора Рихтер была способна справиться со всем. Она медленно выпустила воздух из легких, попыталась улыбнуться. Кевин замер. В его мягких карих глазах отразился целый спектр противоречивых эмоций. Он так же крепко держал ее пальцы в своей руке, но это прикосновение не приносило ничего: ни освобождения, ни удовольствия. Она не чувствовала даже поддержки. Он просто прицепился к ней, как будто партнер имел на это право.