Ее высочество, моя жена

– Прошу прощения, моя дорогая, – герцогиня улыбнулась Татьяне, как бы прося извинения. Дамы сидели на диванчике, а Мэтт устроился в кресле со стороны пожилой леди. – Мы с Мэтью только и говорим, что о его и моей семье. Теперь мне бы хотелось услышать что-нибудь и о ваших родственниках.

– Здесь мало что можно сказать, ваша светлость, – Татьяна взяла свой бокал шерри и отпила глоток, не обращая внимания на обеспокоенный взгляд Мэтта.

– В вашей записке сказано, что вы из Авалонии. У вас там семья?

Вся хорошая ложь зиждется на правде. Татьяна приятно улыбнулась.

– Да. Мой отец и братья живут в Авалонии.

– И это все? – Герцогиня удивленно приподняла бровь. – Ни тетушек, ни дядьев, кузенов, бабушек и дедушек?

– К несчастью, у меня очень мало других родственников. Несколько дальних кузенов, не более.

Татьяна отпила еще глоток и посмотрела на Мэтта поверх края бокала. Сегодня она все ему расскажет. И сегодня они наконец-то…

– Какая жалость, – задумчиво посмотрела на нее вдовствующая герцогиня. – И вы, конечно же, каким-то образом связаны с королевской семьей вашей страны?

Татьяна старалась сохранить хладнокровие.

– Почему вы так говорите, мэм? – быстро спросил Мэтью.

– Как же, мой дорогой мальчик, – еще сильнее удивилась герцогиня, – она поразительно похожа на принцессу Софию. Если только память меня не подводит сильнее, чем я думаю. Это бросается в глаза.

– Правда? – Татьяна выдавила беззаботный смешок.

Ей доводилось видеть портреты принцессы, но все они были написаны, когда та была ребенком или юной девушкой. Татьяна никогда не находила ничего большего, нежели отдаленное фамильное сходство, и никто никогда не говорил ей, что они с Софией похожи.

– Тогда, полагаю, я должна сознаться.

Мэтью с облегчением выдохнул.

– Между моей семьей и королевским домом есть отдаленное родство. Полагаю, со стороны отца. – Она не обратила внимания на то, как вспыхнули глаза Мэтта. – По правде говоря, это одна из причин, по которой я хочу написать историю Софии. Ужасная несправедливость позволить наследной принцессе, у которой хватило мужества забрать ребенка и покинуть страну, не имея смены белья, затеряться в безвестности. Я хочу знать о ней все. Она была с вами откровенна? Рассказывала о своем прошлом? О своих страха и надеждах? – Татьяна наклонилась ближе в пожилой даме. – Я хочу знать, откуда она пришла и с кем говорила. Гуляла ли она, каталась ли верхом по утрам? Хочу увидеть то, что видела она, даже ту комнату, в которой она жила. Честно признаться, я считаю это, – она подняла голову, голос зазвенел в огромной комнате, – священным долгом.

Мэтью фыркнул.

Татьяна бросила на него угрожающий взгляд, и он запнулся, откашлялся и схватился за бокал коньяка. Отпил глоток и судорожно задышал.

– Прошу прощения, – он задыхался. – Что-то в горло попало.

– Надо благодарить небо, что вы не умерли от удушья, – намеренно ласково сказала Татьяна.

– Полагаю, судьба хранит меня для чего-то гораздо более болезненного, – пробормотал он и осушил бокал.

– Остается только надеяться, – улыбнулась Татьяна.

– Судьба вернула вас домой, – твердо произнесла герцогиня. – Сколько времени вы уже не были в Уэстон-Мэнор, Мэтью?

Мэтт казался печальным.

– Около десяти лет.

– И все это время вы были слишком заняты, чтобы написать? – Герцогиня смерила его обвиняющим взглядом. – Мой дорогой мальчик, нельзя быть слишком занятым, чтобы не найти время на семью. В конце концов, единственные люди, на которых в жизни можно рассчитывать, это те, с кем связан узами крови, брака или, если повезет, дружбы.

Мэтью глубоко втянул в себя воздух и медленно кивнул.

– И поскольку Уэстон-Мэнор меньше чем в дне пути отсюда, к тому же, если учесть миссию вашей жены, это прекрасная возможность для вас восстановить эти связи.

– Дом твоей семьи так близко? – удивилась Татьяна. – Ее светлость права. Такой шанс нельзя упускать.

– Придется. – Голос Мэтта был тверд. – Ты многого не знаешь о моих отношениях с родственниками.

– Чепуха, – фыркнула вдовствующая герцогиня, являя поведение, нехарактерное для леди. – Думаю, вы будете шокированы, узнав, как много мне известно. Пожилые дамы только и убивают время на сплетни и любопытство. О жизни тех, с кем сводила меня судьба, мне известно очень много, поскольку я считаю своим долгом знать это. Я знаю о вашей дикой юности, знаю о несчастье, которое встало между вами и вашим отцом и вынудило вас уехать. Более того, мне известно, – в отличие от вас, я уверена, – что к концу жизни он маркиз очень сожалел о своих поступках.

– Неужели? – тихо произнес Мэтью.

– Да. А ваши братья были бы счастливы снова приветствовать вас дома. – Герцогиня сочувственно вздохнула. – Сколько вам лет, Мэтью? Двадцать шесть?

Он кивнул.

– Вы обладаете невероятным богатством: впереди у вас еще целая жизнь. Не тратьте ее понапрасну. – Она покачала головой. – Не доживите до моих лет, сожалея и не имея времени, чтобы все исправить. Отправляйтесь домой, Мэтью.

– Я… – Он вздохнул, признавая поражение. – Я подумаю об этом.

– Вы о чем-то сожалеете, ваша светлость? – не подумав, спросила Татьяна.

Герцогиня вздернула бровь.