Её звали Карма (СИ)

-- Тогда удачной сделки почтеннейший, - пожелал Махмуд и удалился выполнять заказ.

Али-Рашид нервничал: Ибрагим задерживался. Уже и несколько пиал чая выпито, и дыня съедена, а секретарь все не идет. Купец уже рисовал в своем воображении всевозможные веские причины столь длительной задержки. Наконец, на пороге появился Ибрагим. Он оставил двоих воинов снаружи, а сам вошел внутрь чайханы. Али-Рашид даже подскочил с места, уже и не надеясь дождаться высокопоставленное лицо.

-- О, почтенный Ибрагим-ага, какой же ты важный человек. У тебя столько срочных дел, но ты нашел минутку, чтобы спуститься с такой высоты к ничтожному слуге Несравненного. Это так благородно и трогательно. Да сопутствует тебе удача и светит Луна на твоем небосклоне пока во вселенной существует Аллах Всемогущий!

Ибрагим подал знак чайханщику и сел на топчан напротив Али-Рашида.

-- Я слушаю тебе. Говори.

-- Как я заметил ранее - господин возможно и не помнит этого - я, ничтожная былинка в глазах Аллаха, пекусь о благе и безопасности нашей великой империи несравненного Султана-баши...

Ибрагим удивленно повел бровью.

-- ...по -своему. Как умею, - поспешил добавить Али-Рашид, заметив перемену в лице секретаря.

Ибрагим глубоко вздохнул, но промолчал.

-- Но если щедрость Великого визиря - как говорят правоверные магометане - также ослепительна, как блеск нашего божественного дневного светила...

-- Одним словом, за свою опеку о благе ты ждешь награду. И каков эквивалент такой преданности?

-- Не спеши, благородный господин. Возможно, когда ты увидишь эту жемчужину, ты своей щедростью затмишь солнце и по достоинству облагодетельствуешь этого купца. А я пока боюсь продешевить. Ведь, как сказал пророк, ничто не идеально под Луной.

Ибрагим усмехнулся.

-- Мудро. И честно, нечего сказать.

-- Я честный человек, господин.

-- Когда же я смогу взглянуть на твою драгоценность?

-- Сегодня же, справедливейший. Она ходит гулять в рощу. Там ты, прекрасный господин, ее и увидишь. А когда благословенные очи окинут интересующий нас предмет своим лучезарным взором, тогда мы и поговорим о моем ничтожном вознаграждении.

Махмуд принес Ибрагиму дымящуюся пиалу зеленого чая, и разговор продолжился.

-- Что еще ты можешь сказать об этой чужестранке?

-- Похоже, что наш язык ей знаком: они разговаривали меж собой.

-- Она была не одна?

-- С ней всегда спутница, жена рыбака.

-- О чем же они беседовали?

-- Я не расслышал: мне пришлось держаться от них на значительном расстоянии, чтобы остаться незамеченным. Но я разглядел, что белая женщина была печальна в своей небесной красоте и в чем-то убеждала вторую. Похоже, ее мучает что-то. Она страдает. Так мне показалось издалека.

Ибрагим задумался.

Через добрых полтора часа секретарь, купец и двое воинов делали конную прогулку по берегу небольшой реки, впадавшей в море.

-- Господин, позволь я здесь сойду с твоего прекрасного коня и войду в рощу пешим, чтобы тайно поглядеть - на месте ли предмет наших интересов?

-- Ступай.

Али-Рашид слез с коня и мелкими, частыми шагами, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, поспешил в сторону рощи. Перебегая от дерева к дереву, он приблизился на достаточно близкое расстояние к известному ему месту. Да, чужестранка сидела на бревне, и она была не одна. Рядом, прислонившись спиной к дереву, стоял молодой мужчина и мял в руках ветку с молодыми листьями. Они о чем-то беседовали, время от времени поглядывая друг на друга. Али-Рашид поспешил обратно к подручному визиря.

-- Господин, господин, - задыхаясь и держась за сердце, на ходу обращался купец, подбегая к секретарю. - Она там. Но она не одна. Мы должны подойти тихо, чтобы не спугнуть голубков.

Ибрагим спрыгнул с коня и, отдав поводья одному из воинов, направился следом за запыхавшимся купцом.

Карма, не закрывая лицо (Мустафа видел его уже тысячи раз), спокойно беседовала с ним, плохо подбирая нужные слова. Но они понимали друг друга.

-- Тебе здесь грозит опасность, если будешь сама по себе. Прости, я не хотел тебя обидеть, - сокрушался молодой человек.

-- Мустафа, я очень признательна тебе за спасение моей жизни. И если бы могла достойно отблагодарить тебя, то непременно сделала бы это. Но теперь я лишена всего, чем обладала когда-то.

-- Мне ничего не нужно. Просто оставайся со мной.

-- Ты не знаешь меня. Я другая. И я чужая тебе.

-- Но ты здесь по воле Аллаха! Он Всевидящий и Ясновидец!

-- Да, Богу было угодно, чтобы от смерти меня спас достойный человек, который не причинит мне зла и не разобьет мое уже раненное сердце, - она поднялась с бревна и подошла к молодому человеку. - Мустафа, ты очень хороший человек, - Карма погладила его по щеке. - И я тебя никогда не забуду. Но мне нужно идти своей дорогой.

Мустафа в сердцах схватил ее за плечи.

-- Подумай еще, может тебе не стоит уходить, а стоит остаться?

-- Нет, - она попыталась освободиться, но молодой мужчина не выпускал ее, крепко держа за плечи.

-- Мустафа, пусти: мне больно!

-- Я не отпущу тебя, пока ты не согласишься остаться.

Ибрагим с Али-Рашидом наблюдали за происходящим, сидя в кустах.