Эффект бабочки

Для белого… ну или индуса, сойти с проторенного маршрута в джунглях — смерть, долгая и мучительная. Это только в кино герои могут блуждать по джунглям месяцами, выбираясь к людям слегка похудевшими и запачканными, но вполне бодрыми. В реальности же… статистику из двадцать первого века не помню, а сейчас она просто не ведётся. По уверениям местных, больше двух недель можно протянуть на чистом везении.

Прецеденты выхода из джунглей есть, вот только все или почти все выбравшиеся вспоминают о своём опыте с ужасом, а подорванное здоровье восстанавливается годами. Это если вообще восстанавливается.

Отчаяние капитана быстро передалось и мне. Бежать прямо сейчас, со свежим сотрясением мозга… нереально. Что с того, что в теории я знаю и отчасти даже умею обезвреживать бандитов, ведущих себя довольно беспечно… От малейшего неосторожного движения раскалывается голова и сознание норовит уплыть в неведомые дали.

С каждым часом мы всё дальше удаляемся от знакомых мест, где можно хотя бы в теории получить помощь от дружественных индейцев. Сейчас бегство невозможно по медицинским показателям.

Чуть погодя, когда (и если!) оклемаюсь, бегство без опытных проводников и припасов можно будет сравнить только с изощрённым самоубийством.

Двенадцатая глава

Сабхаш умер во сне. По-видимому, сломанные рёбра повредили лёгкие, в которых потихонечку накопилась кровь. Шанкар, увидев труп родича, только прикрыл глаза, пробормотав что-то на хинди с видом фаталиста, смирившегося с судьбой.

Тело индийца бандиты скинули в реку и оно, уже немного вздувшееся, закачалось на грязной воде. Отплыв немного, в мертвеца выстрелили из винтовки и через несколько секунд вокруг тела начала возиться какая-то водная живность.

— Подкормили рыбок, — засмеялся Леон, отчего в движение пришли складки на дряблом животе, испещрённом многочисленными язвочками. Его слова стали спусковым крючком и бандиты, прежде сонные и молчаливые, загомонили весело, переговариваясь на странном жаргоне с примесью португальских, индейских и английских слов.

Завтракали прямо в лодках, нам с индийцами кинули странноватого вкуса серые лепёшки.

— Тапиока [72], — негромко сказал Шанкар, кусая лепёшку.

— Знаешь, где мы? — Интересуюсь негромко, пользуясь тем, что мы сидим на корме, в стороне от бандитов.

— В сельве, — мрачно ответил индус, не настроенный разговаривать. С этого момента он впал в медитативный транс, не желая пребывать в отвратительной реальности.

Путешествие наше продлилось чуть меньше трёх дней и за это время бандиты обращали на нас мало внимания. На лодке мы просто сидели на корме, старательно пытаясь не отсвечивать. На берегу же после обустройства лагеря на нас одевали кандалы — две пары на троих.

Тяжёлые колодки из крепкой древесины плотно обхватывали ноги от самой щиколотки до середины голени. Ковылять в таких невозможно даже в одиночку, а уж втроём…

Меня оба раза заковывали между индусов, и двигаться мы могли только очень мелкими шажками. Причём индусам проще было ковылять, когда я не пытался делать шаги самостоятельно, а повисал на их плечах всей тяжестью.

Вечерние походы нашей троицы в кустики, на пару метров в сторону от места ночёвки, неизменно веселили бандитов. Впрочем, развеселить их несложно, четверо наших похитителей постоянно жевали листья коки или пили сомнительного виды спиртные напитки.

* * *

Лодка, зачихав мотором, ткнулась в прибрежные заросли и продавила их. Из-под зелёной растительности проступила жидкая серая грязь.

— Хозе! — Крикнул Алваро и свистнул в обычный полицейский свисток, — мы на месте, не стреляй!

Несколько минут ничего не происходило, потом из зарослей показался индеец в рубахе и шортах, босыми ступнями погрузившийся в прибрежную грязь. В руках у него лежал старый карабин с явными следами ржавчины, на боку мачете и большой нож без ножен, заткнутый за верёвочный пояс.

— Добыча? — Довольно оскалился индеец, глядя на нас и почёсывая левой рукой между ног, — новые рабы, хорошо!

Хозе отошёл и пару минут спустя заросли неожиданно разошлись. Оказалось, росли они на каком-то подобии плотиков, перегораживая узкую протоку. Толкаясь вёслами, мы потихонечку преодолели эту полосу препятствий и оказались на чистой воде.

На берегу достаточно широкой реки стояли бараки и какие-то технические сооружения, напомнившие мне о старателях. Переглядываемся с Шанкаром… о, совсем плохо, в глазах индийца безнадёжность, он сдался.

Но ситуация и правда поганая. Это прииск. Не знаю, что здесь добывают — золото, алмазы или что-то ещё, но судя по масштабам — добывают серьёзно. С учётом похищения людей, добыча ведётся незаконно и значит, ни о каком выкупе не может быть и речи.

Ставить под угрозу налаженный и явно прибыльный бизнес ради пары сотен фунтов от индийской общины бандиты не станут. А все разговоры о выкупе просто для того, чтобы рабы до последнего надеялись, не думая бунтовать и не замышляя побег.

* * *