Эффект бабочки в СССР

— Дорогой товарищ Сергей, — проникновенно заговорил я. — Вы ведете себя недостойно человека и гражданина. Ваши угрозы распустить грязные сплетни про мою спутницу жизни — это мерзко и неприлично. Более того, вы считаете себе вправе навязываться, и каждый Божий день приходить в дом к женщине, которая не давала вам для этого никаких поводов…

— Мужик! — его тон сильно изменился. — Мужик, я те честно говорю — она сама! Я сюда на третий к Толику шел, с ящиком, она дверь мне держала и улыбалась и смотрела на меня, а я потом ей обои наверх помог поднять, так пирог мне с собой дала… Мужик, она сама!

Мне оставалось только медленно выдохнуть. Есть такая болезнь у нашего брата мужескаго полу. Стоит симпатичной женщине проявить хоть каплю участия, улыбнуться немножечко теплее, чем продавщица в магазине… Ой, да кого я обманываю: если привлекательная продавщица улыбнется покупателю-мужчине, он тоже вообразит себе известно что. «Она без ума от меня!» А далее — насколько позволяет самооценка, воспитание и жизненная ситуация. Мы видим то, что хотим — и только. Не знаю, как обстоит с этим дело у лучшей половины человечества, и строят ли они матримониальные планы на всякого, кто чуть красивее обезьяны и без кольца на пальце, ежели тот придержит дверь в подъезде…

— Она просто хороший человек, Сергей. Проявленная чуткость и внимательность вовсе не означает, что она тебя хочет, — он попытался вырваться, но я вывернул ему руку и повел вниз по лестнице из подъезда. — Почему именно я должен рассказывать маленьким мальчикам, что Деда Мороза не существует, и это на самом деле злой зимний полесский демон Зюзя? А в Афганистане работают не только наши военные, но еще и целая куча гражданских специалистов, например — журналисты.

— К-к-а-акой Зюзя? — это, видимо, заинтересовало его больше всего.

— А ты не с Полесья? Ну и чорт цябе дзяры тогда, Серёжа, — я отпустил его у самого выхода, чтобы не позорить перед людьми на улице. — Ты вот что уясни: нужен тебе будет сахар, соль, спички или там лещ например — всё через меня, ага? Я человек не жадный. А извиниться при встрече перед девушкой бы стоило, смекаешь?

— Ой, иди нахрен! — сказал он, почуяв свободу и сбежав с крыльца вниз, к лавочке. — Еще посмотрим! Козёл!

Вот ведь водятся такие Серёжи на свете! Ну сколько ему лет? Двадцать пять? Может быть даже — тридцать? А ведет себя как старшеклассник. Остановился в развитии, что ли? Нет, ну я понимаю — Таисия девушка видная, более того — самая обаятельная и привлекательная, но… На что был расчет вообще? Что она бросит двух детей и будет сидеть с ним в беседке, слушать «Шизгару» и играть в домино? Есть же такие товарищи — живут в счастливом неведении…

* * *

Тася ничего не спрашивала, помогла мне нагрузиться хламом и взялась одевать девочек. Я тоже ничего не спрашивал: такие разговоры не для детских ушей. Сходил до контейнерной площадки — не спеша, наслаждаясь окружающей зеленью, теплым ветром, чистотой и порядком. Вернулся, переодел потрепанную футболку на свежую рубашку и натянул кроссинговые боты полесско-еврейского пошива.

— Поехали в молочное кафе? Самое то: творожные пампушки, сырники, блинчики с творогом, блинчики по-польски… — мы шли к стоянке, где был припаркован «козлик».

Девчонки нарезали вокруг нас круги, гоняясь друг за другом.

— Лазанки, — сказала Тася и взяла меня за руку.

— Какие «лазанки»? — удивился я.

— Ну, лазанки, ламанцы… — она отбросила прядь волос с лица. — Ты что, не местный что ли?

— Шо? Только не начинай, а? А то знаю я эти разговоры: блинчики, налисники, подтурахи, оладушки… А потом двое уже лупят друг друга табуретками!

— Хи-и-и-и! Тебя табуреткой не прошибить, Белозор! Вон Сереженька-прости-Господи дверью пытался — ничего у него не получилось. Нужен железный лом, не меньше! — и резко вильнула бедром, столкнув меня с тротуара на газон.

— Ах, так! — я мигом подхватил ее на руки, прижимая к себе гибкое, сильное тело. — Всё! Попалась!

— Эй! — крикнула Ася. — Это я хоцю на лучки! Мама — больсая, она мозет песьком! А я устала идти!

— А я хочу пить, — сказала Васька. — Березовый сок.

Правду говорят: йети — цветы жизни!

На стоянке Тася не задумываясь обошла «козлик» кругом — привыкла садиться за руль, а потом спохватилась, достала из кармана брючек ключи и кинула их мне:

— Лови, хозяин! Я накаталась уже, твоя очередь. Суровый транспорт, никакая не роскошь, а средство передвижения…

Я поймал связку, которая больно ткнулась в руку, открыл дверцы, постоял немного, давая нагретому на солнце салону проветриться, и полез внутрь. Однако! Новые бархатные чехлы, коврики под ногами без единой соринки, всё чистенько, аккуратненько! Где мои обертки от конфет, крошки, бутылки из-под боржома и обрывки листков с заметками?

— Ого! — только и смог проговорить я. — Красота!

— А я вообще-то хотела карету с лошадьми, — заявила Вася. — Но «козлик» тоже ничего.

— Представляешь, в «Волге» ее укачивает, а в «козле» — не укачивает! Фантастика! — Тася подсадила младшую дочь на заднее сидение.

— Представляю, — кивнул я. — Поехали есть лазанки!

* * *