Эффект Бандерлогов

И в этот момент зазвонили оба мобильных телефона супругов. От неожиданности Даниил Львович и Алла Степановна дёрнулись, потом замерли и не решались ответить. Первым пришёл в себя представитель сильного пола. Он взял со стола трубку мобильного телефона и спокойным, насколько возможно в данной ситуации, голосом сказал:

– Я слушаю вас. Говорите.

Алла Степановна не слышала голос звонившего, она ответила по своему телефону:

– Слушаю.

Ей ответили сразу же. Мужской ровный голос, чеканя слова, приказал:

– Мужу не мешать. Рот на замке. Это условия вашего спокойствия.

Больше ни слова звонивший не произнёс. Женщина, не понимая, что происходит – смотрела на замолчавшую трубку и нервно трясла нижней губой, явно пытаясь что-то сказать, но слова застряли глубоко и сильно. А между тем глаза профессора расширились до чрезмерных размеров и грозили вывалиться под дужками очков на пол.

– Хочет встретиться? Но… я думал, что… В каком смысле?

– …

– Мы ничего… я просто…

Разговор, очевидно, закончился, так как несчастный муж Аллы Степановны опустил руку с трубкой и упал на стул, уперев при этом взгляд в супругу.

– Что? – Алла Степановна спросила тихо и заискивающе.

– Мне срочно нужно на работу… Дело не терпит отлагательств… Мне срочно… Ты не видела мои брюки, Аллочка?

– На тебе… Что? Кто звонил, Даня? Что-то серьёзное? – Допытывалась жена.

– Ничего особенного, просто вскрылись определённые обстоятельства… А где могут быть мои… ах, вот они. Собравшись и одевшись, Даниил Львович ушёл из дома, оставив жену в недоумении и догадках о сути звонка, который заставил профессора срочно уйти. Уже сидя в машине, профессор опять ответил на настойчивый звонок телефона:

– Я еду, – не сомневаясь ни на мгновение, кто звонит, ответил профессор.

– …

– Нет. Не сказал.

– …

– Даже жене… Я всё понял. Еду по адресу… Далее всё, как вы сказали…

Ровно через час он подъехал к воротам высокого забора, на улице Косыгина. Ворота плавно отъехали в сторону. Никого. Ни охраны, ни хозяев. Профессор нажал педаль газа и, оглядываясь по сторонам, направил машину вглубь усадьбы.

Ещё через пять минут Даниил Львович сидел в огромном кожаном кресле и слушал. Его собеседник сидел напротив. Это был человек неопределённого возраста. С точностью можно было сказать лишь одно – далеко за шестьдесят. При этом назвать его стариком было бы столь же уместно, как действующую балерину назвать пышкой. Подтянут, строен, выбрит до синевы и одет по последней моде. Говорил собеседник тихо, но чётко; расставляя и акцентируя, словно на листке бумаги, знаки препинания не только временными паузами, но и интонацией голоса:

– Меня зовут Кулик. Отчеств и званий не нужно. Одно имя – Кулик. Надеюсь это понятно?

Даниил Львович неопределённо кивнул головой. Назвавшийся Куликом продолжил тихим голосом:

– Ваше участие в убийстве Катерины, конечно, косвенно… Оно – не доказано. Однако, сокрытие преступления – является тоже преступлением.

Хомич непроизвольно и нервно покусывал нижнюю губу и пытался сохранить самообладание. Ему это не очень удавалось. А мужчина напротив – продолжал всаживать слова в его размякшее сознание, целенаправленно подавляя волю профессора:

– Она здесь…

Хомич дёрнулся, но не посмел встать. На пороге появилась Катя. Наряд на ней был своеобразный – костюм уборщицы, но юбка слишком короткая, едва прикрывала половину округлых ягодиц, тёмные чулки поддерживались ярко алыми подвязками. Кофточка плотно облегала грудь, оголяя её до сосков, на голове чепчик, туфли на огромной тонкой шпильке и, вдобавок, рот с ярко накрашенными губами, Катя перекатывала языком карамельку чупа-чупс…

Профессор закрыл глаза, замотал головой, забормотал что-то себе под нос. Потом открыл глаза снова – Катя исчезла.

– Вы хотите избавиться от видений и кошмаров, – подтвердил, а не спросил, сидящий напротив Хомича человек. – Для этого необходимо всего одно – работать с нами… И… уверяю вас, мой уважаемый профессор, все страхи и видения исчезнут моментально.

Даниил Львович, мотал головой, растирая при этом ладонями лицо:

– Нет… Не может быть… Не может… Я не верю в мистику… Не верю… Но это стало невыносимо… Говорите, что я… нет, что вы… а точнее, кто вы такие? Что я должен… да нет! Что вам от меня нужно?

Хомич был бледен. Слова вырывались из него, словно рассыпавшаяся дробь – порциями, коротко и звонко ударяясь об пол.

– Во-первых – успокоиться…

– Вы предлагаете мне – успокоиться! – вскочил с места профессор. – Успокоиться, когда эти кошмары преследуют меня! Не дают спать, есть, пить, просто ходить, жить! Я умом понимаю – подстава! Блеф! Дешёвка! Розыгрыш! Но сердцем… Я устал… так нельзя! Вы… Вы… Что вам надо?

– Ну-ну-ну… Сядьте… Вот. Зачем уж так. Достаточно простого вопроса. Что нам от вас нужно? Я правильно понимаю?

Хомич не ответил, а лишь кивнул головой, зажатой между ладонями. Он качался взад-вперёд и всхлипывал малым дитятком.