Эффект чужого лица

– Я не смел. Боялся, что она посчитает моего отца убийцей… и грабителем. Я даже ни о чем не упоминал. Меня очень удивило, когда она сказала, что ее мама умерла от аппендицита. Я подумал: не каждому приятно признаваться в насильственной смерти близкого человека. Это бросает какую-то тень на репутацию семьи, на карму, если хотите…

– Вам пришло в голову показать Нелли камень? – спросила Астра.

– Мне хотелось удержать ее… любой способ был хорош. Я решил подарить ей украшение ее матери, освященное любовью. Я надеялся, что камень… вернее, то, что он излучает, растопит лед в ее сердце. И она согласится стать моей… моей навсегда. Я верил, что так и будет.

– А вдруг бы она потребовала объяснить, откуда он у вас?

– Я бы сказал: сама судьба дает нам знак соединиться! Я придумал, что нашел камень в горах, привез в Москву, отдал ювелиру на обработку и хранил до тех пор, пока не встретил свою единственную.

Он совершенно протрезвел, его слова казались взятыми из какого-нибудь бульварного романа. Возможно, он перечитал их великое множество. С такой внешностью ему не стоило утруждать себя красноречием, женщины и без того вешались ему на шею. Нелли стала исключением…

– Нелли узнала камень?

– Думаю, нет… Прошли годы. Я снял его с цепочки и вынул из оправы. Вряд ли мать показывала ей свои украшения. А если она и видела его мельком, то наверняка забыла. Похоже, Лидия редко надевала камень и взяла его с собой на корабль, чтобы не расставаться с ним надолго.

– Почему вы так решили?

– Она ведь не выставляла его напоказ… носила под блузкой… Обычное украшение не прячут от чужих глаз. Так поступают с дорогой вещью, которую хотят иметь при себе, но тайно. Тайна, вот главная изюминка в любви! Я часто думал о Лидии, о своем отце… – Он поднял серо-зеленые глаза к потолку. – Как вам кажется, они теперь вместе там?

У него определенно были поэтические задатки.

– Не знаю, – честно сказала Астра. – Значит, вы подарили камень Нелли Ракитиной? Когда именно?

– За несколько дней до… до того, как ее… не стало…

– Не жалеете?

– Он принадлежал ей по праву…

– Как она отнеслась к этому?

– Сначала спокойно, потом со скрытым восторгом. Она долго любовалась камнем: поднесла к свету и смотрела как зачарованная. Так прошло около часа, вероятно. В полном молчании! Она ни о чем меня не спросила. Поблагодарила… и поцеловала в губы. Горячо! Поцелуй заслужил камень, а не я…

– Вы говорите о камне, как о живом.

– Он и есть живой. Только в нем кроется другая жизнь, не понятная нам, людям.

– Куда Нелли спрятала камень?

– В шкатулку – ту самую, с «вавилонской башней»… Подарок она приняла, но это ничего не изменило. Она сказала, что подумает насчет наших отношений, попросила дать ей пару дней. Я ужасно мучился, ожидая ответа. Чутье мне подсказывало, каким он будет.

– Отрицательным?

Молодой человек подавленно кивнул.

– Она позвонила мне и сказала: «Все кончено, милый!» Эти три слова лишили меня надежды… Даже камень оказался бессильным.

– Поэтому вы ее убили?

Лицо Апреля заострилось и побледнело, плечи поникли.

– Повторяю, я ее пальцем не тронул. Я не мог бы поднять на нее руку! Я вообще не поднимаю руку на женщин. Спросите кого угодно! В то утро я твердо решил уехать из Москвы, хотя бы на время. Вернуться в Каширу, пожить с матерью и отчимом, помочь им с ремонтом… любым способом избавиться от этого наваждения! Я как раз закончил паркет у одного врача и больше не брал заказов.

– Зачем же вы отправились к Нелли?

– Попрощаться… Я был не в силах уехать, не повидавшись с ней. Я поднялся на четвертый этаж и позвонил. Дверь была неплотно прикрыта… Я не стал дожидаться, пока Нелли подойдет. Жажда увидеть ее, услышать ее голос толкала меня вперед. Я вошел, и меня как громом поразило! Она лежала на ковре… раздетая… Сначала я принял это за белую горячку. Я много пил в последние дни и подумал, что мне померещилось. Не помню толком, что я там делал возле нее… Она была еще теплая, но не дышала, вокруг головы растеклось чуть-чуть крови… Я едва рассудка не лишился! Кажется, я приложил пальцы к артерии на ее шее – пульс не прощупывался. Я стоял на коленях… и ощущал чей-то пристальный взгляд. Как будто кто-то наблюдал за мной. До сих пор я не понимал, что значит: волосы шевелятся от страха. Меня охватила жуть, какой я никогда не испытывал. Слова отца звучали у меня в ушах. Почудилось, будто я – на его месте, только не в корабельной каюте, а в гостиной любимой женщины. Все было по-другому… кроме смерти. Казалось, я схожу с ума…

Не спрашивая позволения, он закурил. Пепел сыпался прямо на пол, но молодой человек не обращал на это внимания.

– Нелли позволяла вам курить в ее квартире?

Его блуждающий взгляд остановился на Астре.

– Д-да… не сразу, потом… когда я начал оставаться у нее на ночь… Я не заядлый курильщик. Так, иногда нервы успокаиваю…

– Помогает?

– Нет!

– Куда вы сбрасывали пепел?

– В пепельницу. Она стояла на столе, я брал ее на подоконник, открывал окно и курил…

– А потом использовали как орудие убийства: ударили Нелли по голове!