Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость

Пока они были женаты, муж постоянно оскорблял Энн-Мари, и ей приходилось вести себя очень осторожно. Вместо любви и сочувствия она обрела источник стресса, угрожавшего ее эмоциональному благополучию. Когда она была ребенком, ее родители постоянно ссорились. Во взрослой жизни Энн-Мари тоже оказалась в нездоровых отношениях.

За любой романтической историей всегда что-то стоит. В детстве Энн-Мари часто слышала, как отец оскорбляет ее мать – и даже угрожает, что он убьет ее, если она попытается уйти. Став взрослой, Энн-Мари могла выбрать любого партнера, но остановилась на том, кто оскорблял и унижал ее. В силу своего детского опыта она привыкла думать, что в таком отношении нет ничего особенного – или, возможно, что лучшего она не заслуживает. И все-таки она считает, что ее браки были неудачными. Чтобы справиться со стрессом, она выбрала нездоровую стратегию – азартные игры и случайный секс. У нее было множество приключений за те годы, что она снимала комнату с другой женщиной: «Ну, вот вам пример. Я отправилась с коллегой в поездку с Club Med и за неделю переспала с шестью разными парнями». Нездоровые отношения в родительской семье, а также ее собственный неудачный романтический опыт – все это подорвало ее самооценку, способность доверять другим людям и желание брать на себя какие-либо обязательства. Учитывая, что оба мужа плохо с ней обращались, Энн-Мари больше не хочет выходить замуж. В ее жизни не хватает опыта безопасных, надежных и поддерживающих отношений.

Для многих участников развод стал тем фактором, который подтолкнул их к игре (хотя зачастую ситуация складывается прямо противоположным образом). Брак Кевина начал разрушаться, когда брат и сестра его жены погибли в результате несчастного случая. Он вспоминает, что первые пятнадцать лет семейной жизни, пока дети еще не выросли, были счастливыми: «Я думаю, мы с женой хорошо их растили». Но после развода Кевин начал играть. Понемногу игра превратилась в своеобразный «костыль», который он использовал, чтобы избавиться от стресса, связанного с разводом.

До [развода] это был просто вид развлечения, а потом по моей жизни словно катком проехались. <…> В общем, все началось, когда мы развелись. Мне пришлось делать все.

У меня было много долгов, о которых она не знала. Я сильно вложился в акции, а они рухнули, так что дела пошли отвратительно.

Фрэнк, другой участник, признается: «Я не был таким уж игроком <…>, пока был женат. А когда брак развалился и я остался один, у меня оказалось много времени для игры». Игра помогала Фрэнку убить время и забыть о болезненном разрыве с женой.

Смерть члена семьи тоже становится большим стрессом, даже если это происходит не в детстве, а во взрослой жизни. Вспомним, с какой болью наши участники описывали подобный опыт в главе пятой. Так, для Дженис смерть матери стала большим ударом, и она до сих пор не может примириться с этой потерей: «Когда мама умерла, мне было хуже. Не поймите неправильно, я люблю их обоих, но я до сих пор не могу поверить, что мамы больше нет… До сих пор не могу с этим смириться, и неважно, что… Просто не могу с этим жить. Вот так. Это хуже всего».

Подобные чувства переживают и те, кому пришлось потерять мужа, жену, ребенка, брата или сестру. Трудно пережить неожиданную смерть близкого человека, и для многих такая ситуация становится ударом. Игра помогает ненадолго отвлечься от тяжелых мыслей и забыть о горе.

Необходимость заботиться о других

Многие из наших собеседников столкнулись с необходимостью не только быть родителем, но и постоянно заботиться о ком-то из членов семьи. Речь может идти о больных супругах, братьях, сестрах, родителях и/или выросших детях. Участники признают, что это требует времени и физических сил. Что еще хуже, подобная деятельность очень затратна в плане эмоций: вы видите, что вашему близкому плохо, и при этом вам нужно постоянно поддерживать иллюзию бодрости, даже если вы испытываете стресс и усталость. В чем-то это напоминает парентификацию. Человек, уже страдающий от эмоционального напряжения, вынужден брать на себя еще больше ответственности, с которой он едва ли способен справиться. Все это становится источником еще большего стресса.

В подобной ситуации оказалась, например, Кэрол. У ее мужа выраженный артрит, и он не может выполнять работу по дому. Кэрол ему сочувствует, но при этом ее раздражает, что ей приходится в одиночку делать очень много работы: «Не то чтобы он много чего делал по дому. Я делаю кучу всего в квартире и так далее». Рассказывая о несправедливом распределении домашних обязанностей, она добавляет: «Наверное, муж считает, что так и надо».