Эффект искажения

Паоло с досадой отбросил книгу, придвинул новую. Но и из нее не сумел почерпнуть ничего полезного. Некий Антонио Бенцони, священник из Генуи, утверждал, что у стриксов нет души, что они – потомки Иуды и что у них мертвое сердце. Граф приложил руку к груди, ощутил биение, более медленное, чем при жизни, но ровное и уверенное. Сердце работало. Бросив последний взгляд на пергаментную страницу, Паоло ощутил прилив бешенства. «Стрикса легко узнать по главному признаку: он не отражается в зеркале», – гласила книга.

– В этой писанине есть хоть слово правды? – отшвырнув фолиант, спросил Паоло. – К чему все эти трактаты, если они не дают мне знаний?

Руджеро виновато склонил голову в знак сожаления, как бы подчеркивая свое раскаяние. Но граф успел заметить сверкнувшие в его глазах огоньки торжества. Мгновенно поняв его замысел, Паоло стремительно вскочил и схватил чернокнижника за горло. Неотрывно глядя в перепуганное побледневшее лицо, прошипел:

– Ты нарочно подобрал самые глупые книги?

– Нет… нет… – проблеял объятый ужасом колдун. – Это и правда все книги, которые были в библиотеке…

– Но ты все равно был рад, что в них собраны лишь никчемные мифы? Почему не предупредил меня сразу? Зачем отнял мое время? Для того чтобы дать мне возможность сравнить книжные сказки с твоими познаниями? – Паоло улыбнулся, и зубы его удлинились, превращаясь в острые клыки.

– Простите, господин! – Руджеро не мог оторвать глаз от хищного оскала. – Я должен был сразу сказать: ответы на ваши вопросы следует искать не в трактатах о стриксах, а в богословских и философских книгах…

– Никогда. Не пытайся. Обмануть меня, – произнес граф. – Не пробуй даже немного схитрить. Не забыл ли ты, кто твой господин? Я читаю в твоей душе, как в этих книгах.

Колдун лишь трясся, не в силах ничего ответить. По щекам его текли слезы, из горла рвался полузадушенный хрип. Паоло разжал пальцы:

– Я прощаю тебя. В первый и последний раз.

– Как вы великодушны, мой господин! – возопил обретший голос Руджеро, потирая худую шею, на которой багровели ровные полосы.

– Но ты должен понести наказание, – добавил граф. – Где зеркало, которое я приказывал принести в библиотеку?

Чернокнижник бросился в угол и вернулся с отполированным до блеска серебряным кругом, поднес Паоло. Тот взглянул в сияющие чистотой глубины:

– Встань рядом со мною. Смотри!

Вопреки его ожиданиям, Руджеро не закричал и не упал без чувств. Трепеща от восторга, он жадно впился взглядом в зеркало. Тонкие губы растянулись в бессознательной улыбке восхищения, ноздри нервно трепетали, а в глазах стояли слезы.

– Что ты видишь? – спросил Паоло, несколько удивленный восторгом колдуна.

– Я вижу… отражение вашей души, господин, – прошептал Руджеро. – Души, посвященной Зверю…

Позже, отправив прощенного чернокнижника прочь, граф сидел в библиотеке, предаваясь размышлениям. Он сразу поверил словам Руджеро и удивлялся только тому, что сам не догадался, кто смотрит на него из серебряного круга. Ведь всем известно: зеркала связаны с потусторонним миром и могут отражать призраков, порождать странные видения. Так почему бы им не показать душу стрикса? Снова и снова Паоло подходил к зеркалу и вглядывался в искаженную поверхность, отражавшую жуткое существо. Так вот какова теперь его душа…

А книги – книги врут. Ни один из тех, кто брался писать о стриксах, не встречался с детьми ночи. Паоло рассеянно погладил чистый лист пергамента, ощущая приятную шероховатость. Он сам напишет трактат, настоящий, исследующий суть явления. Окунув перо в чернильницу, он вывел: «Дети ночи. Труд графа Паоло делла Торре, стрикса, обращенного каиновым проклятием. При переходе от сущности человеческой к сущности стрикса в человеке неизбежно свершаются перемены. Тело становится сильнее, крепче, делается неподверженным болезни и смерти. Но главная метаморфоза происходит с душой. Лишенная искры Божьей, посвященная Зверю, душа претерпевает необратимое изменение».

Еще раз взглянув в зеркало, Паоло написал: «Первый закон детей ночи: суть обращения есть искажение души».

Глава 3

Владивосток, ноябрь 2009 года

– Подпишите, – следователь подвинула Сергею бумаги. – А теперь не для протокола. Что вы делали ночью на месте преступления? Зачем вообще туда отправились?

День выдался не самый удачный. Как, впрочем, и ночь. После той дикой перестрелки Сергей долго отвечал на вопросы милиционеров, которые к самой разборке не успели, приехали, когда все затихло. Наутро его вызвали к следователю, в Первомайский РОВД.