Эффект кобры

— Хорошо, — мрачно ответил Энтони. — Может, тебе помочь? — он посмотрел на своего младшего кузена, который болтался на своем старшем брате, словно вешалка в шкафу, пока тот крючился, отыскивая равновесие.

— Было бы неплохо, — согласился Кай.

За руки и за ноги непослушного подростка втащили в бывшую комнату Кая, сбросив, будто мешок с картошкой. Марла даже ухом не повела, хотя находилась в трейлере и ухаживала за Валери. Все, что происходило, будто ее и не касалось.

Кай вышел в гостиную, его мрачный взгляд прокатился по лицу спящей девушки. Ее тоненькие ручки и темные круги под глазами в совокупности с болезненным цветом кожи давали болезненный эффект для его собственного сердца. Ох, как же парень боялся, что она не проснется или того хуже. Хрупкий построенный новый мир в Сан-Франциско таял на глазах, показывая все руины отвратительного прошлого. Кай так старался не возвращаться, но вот он снова тут, кривится от поступающей к горлу желчи.

— Кай, нам пора, — окликнул Тони.

Кузены сели в машину, затаивая свои переживания друг от друга. На секунду поддавшись искушению дать слабину, Кай тяжело вздохнул, ударив по рулю, но тут же собрался.

*****

Вокруг были голоса, они появлялись из мрака и исчезали там же. Такие монотонные, бесчувственные, не предназначавшиеся мне, тем не менее я их слышала. Они беспорядочно мешались в один клубок, и на секунду мне почудилось, что слышу голос воспитателя из детского дома, а в другой — Мейси. Но один я узнала наверняка. Кай! Даже его холодное и размеренное дыхание ощущалось на коже. Возможно, это галлюцинации.

— Нам пора, — эхом пронеслось в моей голове, будто на пустой тысячный зал. Этот звук вызвал боль в черепе, хотелось рвать волосы, пытаясь заткнуть звон. Проблемой было то, что я себя не чувствовала, а впереди была лишь чернь. Я резко вздохнула и распахнула глаза в реальности.

Что-то блестящее болталось перед глазами, муть понемногу начала растворяться, я вгляделась. Это был медальон, уже до боли знакомый, свисающий на черной нитке с женственной шеи. Худосочная незнакомка в потрепанном халате и затасканных штанах склонилась надо мной, проведя по животу чем-то влажным. Я дернулась.

— Ты очнулась, — равнодушно произнесла она, продолжив манипуляции.

— Вы кто? — стараться увернуться от ее прикосновений было невозможным, тело затекло и не слушалось.

— Мое имя Марла, но ты будешь называть меня миссис Кэмпбелл.

— Миссис Кэмпбелл, какого черта вы меня раздели? И как я тут вообще оказалась? — нервное дыхание прерывало все слова лучше запятых в тексте.

— Я тебя лечу, у тебя довольно серьезные травмы. Мой сын тебя сюда привез.

— Вы мама Кая? — женщина кивнула в ответ, и ее обожженные перекисью пряди выпали из заколки-крабика. — А где он сам?

— Поехал выяснять подробности смерти Бредли.

— Кто такой Бредли?

— Брат Тони и мой племянник.

— Что? — окончательно запуталась я. — Миссис Кэмпбелл, извините, но я не понимаю, кто эти люди.

— Как это? — она на глазах выросла, выпрямив спину, держа в правой руке баночку с какой-то жидкостью. — Разве вы не ради этого приехали? Я думала, тебе прилетело в пути, — она нахмурилась.

— Нет, — живот начало щипать, и я поморщилась.

— Становится только интересней, — задумалась Марла. — Тебе нужно отдыхать и много спать, я принесу крепкий отвар, а когда проснешься — боль как рукой снимет. Останутся лишь неприятные синяки, но и они со временем уйдут, не переживай. Кай вовремя дал тебе мазь по моему рецепту, не зря я когда-то его этому научила.

Окончательно запутавшись, мне оставалось только подчиняться. Я выпила до дна целую кружку невкусной жижи и под пристальным взглядом матери Кобры крепко заснула.

21 глава

В паре миль от поселения на обочине дороги стоял бар с красноречивым названием «Езжай мимо». Такое приветствие на мерцающей в красном неоне вывеске привлекало сброд с ближайших городков и отталкивало простых граждан. Не то чтобы дело было в забавном креативе, далеко нет. Хватало переизбытка припаркованных байков и их блюющих хозяев за углом у мусорных баков.

Интерьер уже давно превратился в смекалку хозяев: дырки от пуль в стенах закрывали винтажными пробками от кока-колы, разбитые плафоны — бутылочным стеклом, а окна — простым и добрым скотчем. Вся эта сборная солянка приправлялась смердящими ароматами, привыкнуть к которым можно было лишь от безысходности. И все же, что ни думай об этом злачном местечке, популярности среди местных бандюганов оно не теряло.

На входной двери зазвенели рождественские колокольчики, которые провисели тут не один десяток лет, — единственная вещь, оставшаяся нетронутой с открытия.

— Есть кто? — Кай вошел, следом Тони.

Из подсобки вышел чернокожий мужчина лет пятидесяти, одетый в простую рубаху, запрятанную в темные штаны. Едва заметив парней, он пробубнил себе что-то под нос с недовольным видом.

— Чего еще? — грубо спросил он. — Я уже заплатил, сколько можно меня терроризировать?!

— Не знаю, за кого ты нас принял, но мы по другому вопросу, — Энтони переглянулся с Каем.