Эффект красной черты

Шедоу глотнул апельсинового сока и с удовольствием убедился, что Президент прислушивается к его словам и носится все медленней.

— Но дело не в этом, — продолжал он. — На тарелках свихиваются уже много десятилетий — ничего оригинального. Не оригинально и то, что в нормальном состоянии парень понимал, что тарелки с пришельцами ему просто мерещатся. Но несмотря на это, придумал он воистину блестящий ход. Он проник к Бобу и предложил — давайте я публично сообщу, что моим голосом с Землей говорят инопланетяне, и они, эти зеленолицые, велят нам немедленно и полностью разоружаться. Я, заявил этот псих, построю за свой счет действующую модель летающей тарелки, организую абсолютно правдоподобные видеозаписи, если понадобится, заставлю летать над всеми континентами целую эскадру тарелок… А вы, мистер Президент, сделайте только вид — только сделайте вид! — что имеете какие-то секретные подтверждения моих слов. Москва увидит, что мы разоружаемся и прислушается, все прислушаются, испугавшись пришельцев. И мы с вами, мистер Президент, прославимся в веках как величайшие миротворцы — вот что он заявил!

Файтер усмехнулся и пригубил остывший кофе.

— Вы специально рассказывали мне эту байку, мистер Шедоу, не так ли? спросил он и взглянул на часы. — Вы хотите, чтобы я доказал, что я не сумасшедший миллионер?

— Ну что вы, что вы! — отпарировал Шедоу. — Разумеется, вы не сумасшедший миллионер, вы — ни то, ни другое. У вас, Файтер, нет ни миллионов, ни шизофрении, зато у вас есть типично технократическая убежденность, что мы тут дурака валяем и не можем решить детскую задачку о разоружении… И вы, милостиво оторвавшись от возни с вашими покладистыми эвроматами, демонстрируете нам, как можно решить эту задачу за одни сутки. Вы умны и не предлагаете разыграть примитивный международный блеф. Вы не пытаетесь изобразить себя рупором Господа Бога или инопланетян, нет! Вы ходите с главного козыря нашего времени — с изобретенного вами эвромата. Пусть вещает беспристрастная машина, пусть те, кто равнодушно вслушивается в человеческие вопли, кого не убеждают тени на хиросимском мосту Айои, пусть они падут ниц перед рожденным мною интеллектронным божеством — вот на что вы рассчитываете! Пусть они, эти властолюбцы, испугаются красной черты, за которой власть и акции, и все такое — прах. Но ваш эвромат не способен моделировать таких, как Боб, такие удержат мир от взрыва, даже вдвое увеличив ядерный потенциал…

— Кончай декламировать, Стив, — очень тихо произнес Президент. — Беда в том, что я вполне верю выводам Файтера. Я думаю, что он разыгрывал модель, где все президенты имели стальные нервы, а на самом деле эти белые жгутики отнюдь не из стали… Я хотел бы сказать о другом. Мы попали в ловушку, ребята. Если я выполню пожелания Файтера, меня раздавят страшные колебания экономики. Беда — в сроках. Экономика восстановится и будет с энтузиазмом пускать миллиарды на монтаж вашего супертелескопа, Джимми, или на другую сомнительную штуковину. Со временем обывателю внушат, что все это совершенно необходимо для его, обывателя, светлого будущего, не менее необходимо, чем лазерный зонтик над свободным миром или боеспособная эскадра вблизи Персидского залива. Мы умеем внушать! Фил Уондеринг называет это управляемым суггестивным полем, кажется так, Стив?

— Да, так, — обиженно буркнул Шедоу, закуривая новую сигарету, — и Файтер, по терминологии Фила, представляет собой мощнейший суггестивный лазер — он потрясающе быстро внушает свою правоту…

— Ладно, Стив, — перебил Президент, устраиваясь за столиком. — Дело не в том, кто из нас лазер, а кто — керосиновый фонарь у дверей забытого Богом салуна. Мы все понемногу пытаемся высветить будущее, а Джиму оно болит сейчас у него острый приступ боли не в области сердца, а в области будущего. У Джима отличные сыновья, и они болят ему, его парни… Но весь фокус во времени, джентльмены, в нашем настоящем времени, которого всегда мало. Если я заварю эту кашу, управление национальным суггестивным полем выпадет на долю других. Меня сметут. Никто не станет голосовать за кандидата, попытавшегося разоружить страну, сокрушившего биржу и лишившего работы столько-то миллионов человек. Разберутся потом. А сейчас, через десять месяцев, меня затопчут и смешают с дерьмом. И мои конкуренты станцуют на мне танец вождей-победителей. И в угоду обывателям они назло мне и Файтеру финансируют заказ на несколько тысяч ядерных боеголовок. Мы не позволим, чтобы нами командовала машина, запрограммированная красным профессором и его не менее красным дружком-президентом, — так они будут вопить среди тысячных толп на предвыборных митингах. Мы не позволим ослаблять нашу мощь перед лицом красной, желтой, зеленой и прочих опасностей! В этом весь фокус, Джимми, — желая принести миру подлинное разоружение, вы устроите новый виток ядерных и лучевых вооружений. И тогда — права ваша Эвро-5 или нет — мы и вправду можем взлететь на воздух…