Эффект Лотоса

— Раскаяние, — просто отвечает он. — Я не говорю, что наш преступник не является психопатом, но, чтобы намеренно остановить себя от причинения вреда ребенку Кэмерон в разгар действа, он должен испытывать некоторое раскаяние. Как будто ее убийство было вызвано необходимостью, а не желанием. Итак, у нашего преступника есть метод и цель. Все это не случайно. — Он смотрит на меня. — То есть, если дела связаны.

Кое-чего не хватает — один большой пробел: я.

— Но какая была необходимость убивать меня?

Он смотрит как волны набегают на берег.

— Вот в чем вопрос.

— Нам нужно допросить Дрю, — по логике, это следующий шаг. Связать дела. Кэм изменила показания, и Дрю единственный кто может подтвердить их или опровергнуть. И это он обеспечил Челси алиби.

В ответ на мои убеждения связаться с Дрю, Рис прочищает горло и встает. Предлагает мне руку.

— Пока рано. Я должен кое-что обдумать, — я беру его за руку, и он помогает мне подняться. — Почему бы тебе не вернуться в отель? Ты можешь вести машину? Хочу больше надавить на Риксона. Попытаюсь заставить его поговорить о том, где находится Торренс, или выяснить, имеют ли они какое-либо отношение к Челси, прежде чем за него возьмется Вейл. Риксон может знать о своем брате больше, чем предполагает.

Хороший план. Допрос Торренса пойдет на пользу нашему делу. Тем не менее, в соленом воздухе чувствуется тревога.

Рис что-то скрывает от меня.

Он засовывает руки в карманы.

— Я думаю… нам нужно получить еще один образец почерка.

Я согласна.

— Нам нужны образцы от всех.

— Нет. Нам необходимо письмо, Хейл. То, которое ты получила перед отъездом из Сильвер-Лэйк.

— Это невозможно, — признаюсь я. — Я его уничтожила. — Но, как только я воспроизвожу в памяти слова, то понимаю, что почерк был тот же. — Я почти уверена, что обе записи написал один человек, — твердо говорю я Рису.

Рис выглядит неуверенно, но он доверяет мне. Он всегда доверял мне, поэтому тот факт, что я знаю, что он скрывает от меня что-то, ранит еще больше.

— Встретимся в отеле через пару часов, — говорит он, поворачиваясь, чтобы вернуться в «Тики Хайв».

— Звучит здорово.

Он колеблется перед тем, как принять окончательное решение уйти, но все же решается. Он дает мне ключи от машины, и у меня появляется достаточно времени, чтобы начать собственное расследование.

Рис — по натуре защитник. Возможно, он временно скрывает от меня информацию, потому что считает, что она причинит мне боль, но партнерство работает не так.

Подойдя к седану, я вижу листок бумаги, засунутый под дворник. Меня охватывает страх: это не штраф за парковку. Я тянусь, чтобы щелкнуть резинкой, но останавливаюсь. Я взгляну страху в глаза.

Я разворачиваю письмо.

«Встреться со мной».

Записки становятся короче, конкретнее. Автор теряет терпение.

Садясь за руль, я думаю о доске убийств Риса на песке. Пройдет время, волны смоют ее, и она исчезнет. Поиск моих собственных ответов также зависит от времени.

Глава 25 Пробуждение

Лэйкин: Сейчас

Я останавливаюсь через дорогу от красивого дома в стиле испанской колониальной архитектуры.

Это всегда был его любимый стиль.

Мокрые от пота руки чуть не соскальзывают с руля, когда я смотрю на дом. За решетчатым ограждением патио сбоку от дома движутся две фигуры.

Я не видела его с тех пор, как…

Когда был последний раз? Я видела его фото в Интернете, сделанные, когда его допрашивали в связи с расследованием. Но когда я действительно видела его в последний раз?

В вечер драки.

В тот день, когда у его двери появилась Челси.

Дрю не навещал меня в больнице. К тому времени, когда я пришла в себя, он уже стал подозреваемым — главным подозреваемым. Естественно, его адвокаты не хотели, чтобы он появлялся рядом со мной. Тем не менее, я всегда считала, что с его стороны это было очень жестоко — для него я была мертва.

Но делает ли это его убийцей?

В теоретическом, космическом смысле мы все убийцы. Можно поспорить с философией эффекта бабочки, где каждое действие имеет противодействие — причину и следствие. Я могу свернуть на светофоре не туда, тем самым непреднамеренно отправив другую душу на неправильный путь, создав цепную реакцию, которая могла привести к смерти другого человека.

В данном случае мы все эмпирики, и наше знание мира основано на опыте. Нам неизвестно о нашем участии в данной смерти. Это слишком далекое, абстрактное событие. А есть человек, который идет против естественного порядка и решает взять судьбу в свои руки, совершив акт убийства. Этот человек хочет получить опыт из первых рук. Они жаждут контроля над своей жизнью и жизнями других.

И поэтому я здесь. Сейчас.

Чтобы вернуть контроль.

Мне нужно знать, насколько Дрю замешан в моем убийстве.

Вызвал ли мой запретный роман с профессором цепную реакцию, в результате которой я оказалась на дне озера, — или это был выбор одного конкретного человека?

Чтобы узнать правду о Дрю, мне нужно посмотреть ему в глаза — чего я избегала последние несколько лет. Так же я смотрю в глаза каждому подозреваемому в каждом деле и знаю, что смотрю в глаза убийца.