Эффект Мнемозины

Они вместе пошли вдоль горизонтальных синих линий. Сначала ничего не происходило; Сергей послушно шёл вперёд, на всякий случай крепко хватаясь за стропы – мало ли что неожиданное произойдёт. Может, земля сейчас уйдёт из-под ног – ожидать можно всего, чего угодно.

Ничего внешне не поменялось, а вот внутри, в душе, стали происходить изменения.

Сергей увидел себя, как проснулся на кожаном диване, в первый день своего небытия: вот он стал обводить комнату взглядом, а вот сейчас до него дойдёт, что ничего не может вспомнить. Кто он? Где он?

Ради эксперимента он коснулся другой верёвки, что висела прямо над головой, и смог воссоздать все звуки того утра. Ухватившись за верёвку слева, повыше, он ощутил, как холодок расползается по спине от страшной догадки.

Незаметно возник параллельный тоннель – среди синих верёвок с правой стороны примешались и жёлтые. На ум пришло сравнение с кабелем, в котором также множество разноцветных проводов.

Сергей тут же коснулся жёлтой полосы и вспомнил свой недавний сон.

Многого не хватало для полноты ощущений. Сергей двумя руками схватился за жёлтые верёвки и услышал шум дождя за окном.

– Можно мне попасть в тот тоннель? – спросил Сергей, обернувшись.

– Нет, – покачала головой Инга. – Понятен теперь принцип работы?

Ответа она не дождалась; не особо и надо – так видно.

Немного погодя слева возник оранжевый тоннель.

– Ого! Так ты говоришь, что там записано что-то счастливое? Сейчас посмотрим!

Сергей коснулся оранжевых струн и мысленно перенёсся в действительно счастливую, волнительную для него обстановку.

Много людей обступило его плотным кольцом. Их лица были размыты, нечётки. Только лица родителей Сергей видел отчётливо; они были счастливы, так же, как и он сам. И все эти люди тоже были рады за них – это чувствовалось.

Рядом стояла девушка и на руках держала что-то – не разглядеть. Но судя по движениям силуэта Сергей догадался, что она поправляет пелёнки.

Испытав досаду оттого, что приходится отвлекаться, Сергей потянулся рукой до ещё одной струны и снова закрыл глаза. К сожалению, лиц он так и не увидел, но услышал разговоры вокруг и крики маленького ребёнка.

– Видишь, Серёжа, как Настенька громко приветствует тебя?! – сквозь детский плач донёсся голос Вадима Аркадьевича.

О, счастливое мгновение! Остановись! Сергея действительно коснулось что-то счастливое, тёплое; понятное только ему одному мгновение.

Заметив ещё одну доступную оранжевую нить, Сергей попытался дотронуться до неё ногой – может быть, она позволит разглядеть лица? Но, не удержав равновесия, Сергей упал, и счастливое перемещение прервалось. Он хотел было снова прикоснуться к струнам, лёжа на земле – к сожалению, они растворились в воздухе – сказка закончилась.

Сергей перевернулся на спину и стал прислушиваться, как гулко стучит сердце. Поддаваясь убаюкивающим тёплым волнам, проходящим по телу, он ещё и ещё проживал тот короткий миг счастья, пытаясь вспомнить детали.

Полежав ещё немного, Сергей открыл глаза. Глядя снизу вверх, он стал осматривать футуристические стволы синеголовника, монументально тянущиеся к небу, отметив про себя, что своими шаровидными соцветиями растение напомнило ему элементы Решётки.

Сергей встал с земли, отряхнулся.

К тому чудному мгновению Сергей, пока шёл домой, мысленно возвращался не раз.

– Настенька… – произнёс он с нежностью и улыбнулся…

Глава двадцать шестая

Предчувствие

Несмотря на то что Вадим Аркадьевич на пенсии, он продолжает работать в институте: читает лекции, встречается с молодёжью, участвует в исследованиях, помогает коллегам.

«А как иначе? – говорит он. – Я не хочу стать старым маразматиком. Голова должна работать!»

Поэтому просто сидеть на берегу моря и доживать свой век, выращивая сад – это не про него. В свои года Вадим Аркадьевич способен ещё на кипучую деятельность; он ещё полезен людям. Хотя не в полезности дело – нравится человеку то, чем он занимается.

Две параллельные стены его кабинета от пола до потолка занимали шкафы, уставленные книгами и папками. У двери, ведущей на балкон, стоит письменный стол, за которым Вадим Аркадьевич сейчас складывал бумаги в папки. Среди комнаты на большом круглом ковре – журнальный столик с двумя креслами, в одном из которых недавно сидел Сергей. У двери располагался секретер.

В общем – чопорная классика: светло-коричневая мебель и белые стены. Вполне подходящее обиталище для Шерлока Холмса. Не хватает лишь рыцарских доспехов и коллекции холодного оружия на стене.

Но это был рабочий кабинет Вадима Аркадьевича – первое полностью законченное, отремонтированное в доме помещение. В отличие от остального дома, здесь решили не растягивать ремонт на долгое время и раскошелились на профессионалов. Кабинет, где можно было спокойно поработать, нужен был в первую очередь.

«Вот тебе и дом для отдыха, ха-ха».

Сюда Вадим Аркадьевич каждый вечер приглашал Сергея на приём. Именно на приём: как врач – пациента, а не как отец – сына.

После ухода Сергея Вадим Аркадьевич принялся наводить порядок на столе – это помогало ему наводить порядок и в мыслях.