Эффект побочки

– Когда баба и охранник выходят из комнаты, наступает время действовать…– инструктировал я Вождя, который хотя бы на эти несколько часов, но был у меня в подчинении. – Я спускаюсь вниз, а ты, Коба, аккуратно засовываешь это в трубу. – Я показал на приготовленные салфетки. Потом открываешь вот этот бутылёк и выливаешь всё его содержимое на салфетки. Затем одеваешь мешок на трубу и плотно завязываешь. – Я взял в руки пустой пакет, натянул его на трубу и связал полиэтиленовые ручки узлом. – – Вот так! Понятно?

Вождь скривил ухмылку, от которой пышные усы съехали на бок. Весь его невозмутимый вид говорил: «Чего тут непонятного…слава богу и не такие дела проворачивали.

– После того, как закупоришь трубу, сразу спускайся вниз и уходи. Там ты мне не нужен, мы можем только помешать друг другу. Спускаешься, выходишь через чёрный ход, берёшь такси и едешь домой. Это ясно?

Зря я зачастил с уточняющими вопросами, так как Вождь вдруг взорвался.

– Что ты меня, как пацана переспрашиваешь «понял» да «ясно». У меня со слухом всё в порядке и с головой тоже. – Злобно зашипел он, прожигая меня глазами.

Тогда я понял одно: чтобы я ни делал, как бы не старался показать себя, его отношение ко мне не поменяется. Для него я так и останусь недоделанным Борисом Борецким.

Больше мы не проронили ни звука, но и скучать тоже не пришлось. После того, как компания зашла в кинобудку, в трубе включилась аудио-трансляция. Звуки голосов резонировали так громко, что я стал опасаться, как бы весёлая компания не услышала свои же голоса, раздающиеся откуда то сверху.

«Один миллион, шестьсот восемьдесят пять тысяч рублей». Это главная информация, которую нам требовалось услышать. Ну за эту сумму можно немного и поработать, впрочем, для меня такая работа не бей лежачего. Давил только этот проклятый моральный аспект, но я глушил его одной мысленной фразой: «Я на работе!».

Далее труба вещала о предстоящем гастрольном турне, о всеобщей усталости и желательном скором отдыхе, пожалуй на Сэйшелах. Ещё труба поведала о том, что Вероника мечтает о небольшом домике в Испании, и что её мечта не такая уж несбыточная. Потом была пара пошлых анекдотов от паренька по имени Степан и длинный трогательный рассказ о семейных неурядицах второго парня по имени Николай. Гудящие без умолку голоса и периодический звон стаканов создавали впечатление, что мы с Вождём находимся в эпицентре праздничного застолья. Он сидел, уставившись в одну точку. Его не смешили анекдоты Степана, не интересовали далеко-идущие планы Вероники, и не трогали слезливые истории Николая. Он думал о мировой революции и об одном миллионе с шестистами тысяч.

Но вот Вероника и Степан, засобирались, а это означало, что время пришло. Как только раздалось задорное «до встречи» и дверь скрипнув громко захлопнулась, я вскочил на ноги. Не заговаривая с Вождём, даже не делая жеста, означающего «Старт» (он ведь у нас такой понятливый), я прополз под трубами и выбрался на площадку. Спустившись к двери будки и спрятавшись в небольшой нише я вздёрнул к глазам руку с часами и стал наблюдать за секундной стрелкой. Когда тонкий металлический носик добежал до нужной засечки, я вышел на лестничную площадку и запрыгнул на перила. Ещё раз взглянув на часы и дождавшись пока стрелка проделает дополнительный путь, я достал из кармана оставшиеся салфетки и свернул их в толстую трубочку. Затем я достал зажигалку и подпалил кончик бумаги. Рука со вспыхнувшими салфетками потянулась вверх, туда, где на потолке была закреплена серая пластиковая коробочка. В это же мгновение Вождь должен был плеснуть на заготовленные и уложенные в трубу салфетки жидкости из бутылька и плотно закупорить отверстие пакетом.

Раз…два…три…четыре…пять.

Где-то пять секунд нужно для того чтобы произошла небольшая химическая реакция. Бумага воспламеняется, и густой вонючий дым заполняя трубу, начинает медленно опускаться вниз, ища выход. А выход этот, двумя метрами ниже, в небольшом квадратном отверстии под потолком кинобудки. Ещё несколько секунд и дым как из пушки повалит из этой дыры.

Тем временем кончик пламени разогрел пластиковую коробушку на потолке. Из неё с напором брызнули струи воды. Тут же раздался вой сирены и громкий лишённый эмоций голос женщины робота сообщил, что нужно срочно покинуть помещение. Началось!

Я спрыгнул с перил и встал справа от двери, прислонившись спиной к стене.