Эффект предвидения

– Анют, ты не думай, я вовсе не считаю тебя сумасшедшей, но… Это, скорее всего, обычное нервное расстройство, но… Обернуться это может в дальнейшем очень серьезными вещами.

– Какими вещами? Считаешь, с глузду съеду?

– Необязательно, но…

– И что ты предлагаешь?

– Может быть, обратиться частным образом, никто ничего не узнает, в какую-нибудь… Я считаю, тебя нужно показать хорошему врачу.

– Значит, ты не веришь, что старуха… ну, то есть…

– Анют, как я могу в это верить?

– Но… Видишь ли, я и сама сначала думала, но… Слишком уж все это было ярко. И осязаемо. И… я ведь чувствовала запах. От старухи запах.

– Обонятельные галлюцинации.

– Нет, нет.

– Ну и чем же она пахла?

– Я ведь тебе уже говорила, вчера, по телефону. Дорогие французские духи, совершенно неуместные при всем ее облике. Она пахла дорогими духами, понимаешь?

– Ну, слава богу, хоть не серой. – Ирина усмехнулась.

– В том-то и дело! Я знаю, как пахнет сера, – очень серьезно начала объяснять Аня, – и почудиться запах серы мне мог, в галлюцинациях или еще как. А запаха этих духов я никогда не знала.

– Это ничего не доказывает. – Ирина задумчиво покачала головой. – Может, ты просто знала раньше, в детстве, например.

– Вряд ли. И потом… дело не только в этом запахе, все, все было так ярко, так… Фотография, она была старая, потрескавшаяся. Когда я держала ее в руках, я ощущала неровности и трещины. Я прекрасно помню эти ощущения. Ну и наконец бегун, то есть тот, кто за мной бежал. В этот раз он был в спортивном костюме и изображал спортсмена, а в прошлый – пришел чуть ли не во фраке. Если бы он был галлюцинацией, так бы и бежал в своем черном представительском костюме, не стал бы переодеваться. – Аня рассмеялась нервным смехом. – Представь, переодевающаяся галлюцинация.

– Не знаю, не знаю. – Ирина озабоченно на нее посмотрела. – Чайник закипел. Что будешь, чай, кофе?

– Мне все равно.

– Тогда чай. Я лично намереваюсь еще поспать, у меня сегодня свободный день, на работу не нужно идти.

– Это намек? Ты хочешь меня выставить?

– Ну что ты! Я и тебя собираюсь спать положить, на диван, в большой комнате. Не бойся, теперь я тебя от себя не отпущу. Поспим пару часиков, а потом и подумаем, что делать.

– В каком смысле «что делать»? – Аня с подозрением посмотрела на Ирину. – Что ты имеешь в виду? Ты хочешь меня сдать… Ты хочешь… Ты думаешь, я сумасшедшая?

– Успокойся, Анют. – Ирина погладила Аню по плечу. – Успокойся. Чего ты так всполошилась? Никуда я тебя сдавать не собираюсь и сумасшедшей не считаю. Небольшое нервное расстройство, это бывает, ничего страшного. Мы немного поспим, а потом я позвоню одному знакомому, у него брат психоаналитик. Заметь, не психиатр. Договоримся, подъедем к нему, он с тобой поговорит, посоветует, к кому дальше обратиться. Но если ты не захочешь…

– Я не захочу! Не поеду я ни к какому твоему психоаналитику.

– Глупости, Аня, тебе обязательно нужно показаться специалисту.

– Они тоже тогда говорили про специалиста. – Аня истерически рассмеялась. – Я только вот не поняла, кого они имели в виду – психиатра или художника.

– Ты о чем, Анют?

– Ни о чем! Не нужен мне никакой специалист.

– Это очень серьезно, пойми. Кто знает, чем все может кончиться?

– Нет, я не сошла с ума и ни к какому специалисту не пойду. Я в милицию пойду, к следователю Булатовичу. Жалко, что вчера не пошла. Эта старуха и этот ее прихвостень, бегун, – они же преступники. Они хотят меня запугать, им что-то от меня нужно.

– Ну что ты говоришь, Анют? Что им от тебя может быть нужно? Если бы они хотели убить, давно бы уже убили. А просто так пугать-то зачем?

– Вот пусть в милиции и разбираются. Я знаю только одно: с ума я не сошла, мне ничего не мерещится, и раньше со мной ничего подобного не было, бабушка не в счет, это обычные детские страхи, у любого ребенка могло возникнуть нечто подобное.

– Анют, подумай сама, если ты расскажешь в милиции то, что рассказала мне, тебя же прямо из кабинета следователя в дурдом заберут.

– У меня есть доказательство. Фотография. Она лежит на одеяле.

– Наверняка уже не лежит, потому что… Вчера она у тебя тоже где-то лежала, а утром исчезла.

– Хорошо! – Аня вдруг оживилась. – Мы туда съездим. Вместе съездим и проверим. Ты говорила, у тебя сегодня свободный день, можешь со мной поехать?

– Могу, конечно, только… Фотография никаким доказательством не является, даже если мы ее и найдем. Что такое фотография? Ты могла ее взять где угодно.

– На ней, наверное, остались отпечатки пальцев старухи.

– Ну и что! Если она нигде не засветилась, эти отпечатки ровным счетом ничего не дадут.

– А если засветилась?