Читаем Эффект птеродактиля (СИ) полностью

- Эй, Крауч, – окликнул меня Малфой, – с вами, гриффами, что – теперь и за одним столом сидеть нельзя?

- Можешь не сидеть, – ответила я, – но те, кто соблюдает правила гигиены, скорее всего не заразились. А мальчикам зелья хватило. Заразу Уизли принес. Так что от меня можешь не шарахаться. Разве что тебе этого хочется.

Он фыркнул и отвернулся. Тоже мне. А я, пожалуй, пойду и посмотрю, как там Бетти. Вдруг ее тоже продезинфицировали.

В спальне все было нормально, хотя и стоял слабый запах какого-то зелья. Бетти была в порядке. Да-а-а-а, бедный Снейп, затрахается зелья варить. А что он после этого устроит рыжим, страшно даже представить!

- Девочки! – сказала Фэй. – Я написала дедушке. Думаю, что запас зелья от этих паразитов нам не помешает. А сами сварить мы пока не можем.

- Ты скажи, сколько надо денег, – тут же предложила я, – а идея хорошая. У меня есть маггловская аптечка, если что. Там активированный уголь, пластыри и средство от паразитов, но зелье надежнее.

Другие девочки тоже выразили готовность заплатить за зелье.

- Послушай, – спросила меня Лаванда, – то, о чем Томас говорил, правда? Неужели кто-то может всякую гадость добровольно есть?

- Понимаешь, – сказала я, – люди часто очень ленивые. У магглов нет зелий. И для достижения результата надо много времени и труда. Например, кто-то хочет похудеть. Ему придется от многого отказаться: не есть мучного и сладкого, заниматься спортом. А хочется, чтобы раз! – и все. Принял таблетку и похудел безо всяких усилий. На таких и наживаются всякие шарлатаны.

- У магов подобное тоже встречается, – кивнула Фэй. – То суперкрем от морщин, от которого всю морду стягивает так, что говорить невозможно. А еще средство от облысения было, после которого волосы росли везде, кроме головы.

Лаванда и Парвати кивали. Я покачала головой. Да, люди везде одинаковы. А маги они или нет – роли не играет. Развод лохов на бабки процветает всегда и всюду.

Ой, а интересно, что там у нас с крысом? Если это Петтигрю, то у него должно было хватить ума смыться куда подальше и побыстрее. А если у Уизли была обычная крыса, а ее потом заменили на Питера? Я понятия не имею: опасно или нет длительное пребывание в анимагической форме? Вдруг там можно застрять? И стать настоящим животным? Да и очень тяжело должно было быть Питеру. Дети часто бывают безалаберны по отношению к питомцу, тем более мальчишки. Да и близнецы вполне могли использовать зверька в качестве подопытного. Перекрашивали его точно. Не удивлюсь, если и трансфигурацию на нем отрабатывали, и зелья испытывали. Дамблдор, конечно, избытком милосердия не страдал, но вряд ли даже он поместил бы верного шпиона в такие экстремальные условия. Тут вполне можно было пасть на редкость неприятной и мучительной смертью. Так что, скорее всего, у Уизли жили обычные разные крысы, которым удаляли палец на передней лапке, чтобы дети не расстраивались, что питомец сдох. А вот на третьем курсе место Паршивца занял Питер. Тут вопрос скорее в том, знали ли хотя бы старшие Уизли, кого подсунули их детям. Хрен их знает. Раз уж на втором курсе не разнесли школу после того, как их дочурка побыла одержимой и лишь чудом не угробила кучу народу и не погибла сама, то может и на меченого убийцу и предателя рядом с сыном согласились. А что? Я сама в прошлой жизни сталкивалась с – уж не знаю, как назвать этих особей, – которые отказывались от лечения детей, чтобы не терять пособия и льготы. Не такие уж и большие, но и они кому-то оказывались важнее здоровья их детей. Может, и Уизли плевать хотели на возможный риск, если он оплачивался звонкой монетой и перспективой заполучить Поттера? А возможно и меня. Куда все-таки в каноне делось состояние Краучей? Огромная библиотека на самых разных языках. Не, рыжим книги без надобности. А Гермиону могли выдать за Рона, чтобы ей кто-нибудь не намекнул, что никакая она не магглорожденная. Маги никому не помогают насильно и не будут вытаскивать того, кто сам залез в яму, это я уже уяснила.

Уже во время завтрака всем раздали зелья, и нам было сказано, что во время уроков домовики еще раз вычистят все используемые помещения и обработают их от заразы. Гадость действительно редкостная, но все пили и не морщились. Это вирусы без электронного микроскопа хрен разглядишь, а всяких аскарид и тому подобных видно и невооруженным глазом. Так что маги хорошо знали, что такое глисты. Кстати, некоторые ученики явно получили сегодня с совами заказы из аптеки. Наш заказ также пришел, и мы честно рассчитались с Фэй. Мальчики предсказуемо заинтересовались тоже и попросили заказать и на их долю. Зелье приходило и от родителей и опекунов, безо всяких заказов, так что обеспечить мы могли весь факультет. Близнецы и Рон все еще были в Больничном Крыле. Перси бросал вокруг затравленные взгляды. Ясно, что он понимал, что тень семейного позора накроет и его. Мне стало жалко парня. Он-то, по крайней мере, старается.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
100 величайших соборов Европы
100 величайших соборов Европы

Очерки о 100 соборах Европы, разделенные по регионам: Франция, Германия, Австрия и Швейцария, Великобритания, Италия и Мальта, Россия и Восточная Европа, Скандинавские страны и Нидерланды, Испания и Португалия. Известный британский автор Саймон Дженкинс рассказывает о значении того или иного собора, об истории строительства и перестроек, о важных деталях интерьера и фасада, об элементах декора, дает представление об историческом контексте и биографии архитекторов. В предисловии приводится краткая, но исчерпывающая характеристика романской, готической архитектуры и построек Нового времени. Книга превосходно иллюстрирована, в нее включена карта Европы с соборами, о которых идет речь.«Соборы Европы — это величайшие произведения искусства. Они свидетельствуют о христианской вере, но также и о достижениях архитектуры, строительства и ремесел. Прошло уже восемь веков с того времени, как возвели большинство из них, но нигде в Европе — от Кельна до Палермо, от Москвы до Барселоны — они не потеряли значения. Ничто не может сравниться с их великолепием. В Европе сотни соборов, и я выбрал те, которые считаю самыми красивыми. Большинство соборов величественны. Никакие другие места христианского поклонения не могут сравниться с ними размерами. И если они впечатляют сегодня, то трудно даже вообразить, как эти возносящиеся к небу сооружения должны были воздействовать на людей Средневековья… Это чудеса света, созданные из кирпича, камня, дерева и стекла, окутанные ореолом таинств». (Саймон Дженкинс)

Саймон Дженкинс

История / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее