Эффект Рози

Теперь не могло возникнуть никаких сомнений в том, что она беременна. И, насколько я мог судить, трезва. По крайней мере, я не ошибся, когда пожертвовал своей работой ради того, чтобы уберечь ее ребенка от синдрома внутриутробного алкогольного отравления.

Спутник Шумной женщины обратился к ней:

– Ты жизнь отдашь за бри с трюфелями.

«Жизнь отдашь» – он выразился удивительно точно.

– Непастеризованные сыры могут содержать возбудителей листериоза и потому противопоказаны в период беременности. Вы создадите угрозу плоду. Снова.

Она взглянула на меня:

– Вы! Коктейль-наци! Какого хрена вы здесь делаете?

Вопрос казался очевидным и не требовал ответа, но тут вмешался метрдотель:

– У нас сегодня очень необычная дегустация. Один клиент предъявил некоторые специфические требования, и в конце концов повар изменил меню для всех посетителей.

Он посмотрел на меня как-то странно и медленно добавил:

– Дабы сохранить собственное психическое здоровье.

– Бри с трюфелями есть? А сашими из омаров? – осведомилась Шумная женщина.

– Сегодня вместо бри овечий сыр от местного производителя, а омары из штата Мэн приготовлены в виде бульона, что усиливает…

– Не пойдет.

– Мадам, простите мне мою смелость, но меню сегодняшнего вечера особенно подходит для вашей… э-э… ситуации.

– Моей ситуации? Охренеть!

Она потащила своего спутника к двери.

– Пошли к Дэниелу.

Дважды я спас ребенка этой женщины, по крайней мере дал ему шанс. Я заслужил право быть его крестным отцом. Оставалось надеяться, что Дэниел осознает опасность пищевого отравления в период беременности.

Рози хохотала. Джин качал головой. Но проблему мы решили.

– Теперь у вас есть два свободных места, – сообщил я метрдотелю. – И заведение уже не так страдает от переполненности.

Нас отвели к столику у окна.

– Они гарантируют, что все продукты показаны ребенку в соответствии с самыми строгими стандартами и что итоговый питательный баланс будет идеальным. И что это будет невероятно вкусно.

– Как у них это получится? – спросила Рози. – Ни один шеф-повар не разбирается в таких вещах. Во всяком случае, не так… как ты.

– Этот разбирается. Теперь.

Телефонный разговор с разъяснениями занял два часа и восемь минут, затем понадобились несколько дополнительных звонков. Рози и Джин нашли это смешным. Затем Джин поднял бокал с шампанским, чтобы произнести тост за успех Рози, и мы с Рози, согласно правилам, тоже подняли наши бокалы – с минеральной водой и шампанским соответственно.

– За будущую доктора Джармен, – предложил Джин.

– Дважды доктора Джармен, – сказал я. – Когда Рози закончит учебу, у нее будут сразу два медицинских диплома.

– Ну, – ответила Рози, – это одна из тех вещей, которые я хотела тебе сегодня сообщить. Я беру академический отпуск.

Наконец-то! Она прислушалась к голосу разума.

– Правильное решение.

Принесли еду.

– Печень теленка богата витамином А, – не замедлил объявить я.

– А ты всерьез поверил, что я отказалась от вегетарианства? – спросила Рози.

– Если ты хочешь минимизировать экологический ущерб, – сказал я, – следует съедать животное целиком. Кроме того, это вкусно.

Рози попробовала печень теленка.

– Неплохо. Ладно, хорошо. Отлично. Что бы ни случилось, я никогда не скажу, что ты проявлял бесчувственность в вопросах питания.

После того как подали птифуры на основе плодов рожкового дерева с низким содержанием сахара и кофе без кофеина, я попросил счет, а Джин вернулся к обсуждению планов Рози:

– Станешь мамой на полную ставку? О яслях не думала?

– Я хочу найти работу на полставки, чтобы нам было на что жить. Я обдумываю разные варианты. Может быть, я временно вернусь домой. В Австралию.

Это предложение содержало противоречащие друг другу сведения. Чтобы нам было на что жить. Но домой поеду я. Надежда на то, что Рози допустила грамматическую ошибку, испарилась, когда я понял, что местоимение «мы» относится к ней и Баду. Если бы оно включало меня и Рози или Рози, меня и Бада, то уровень нашего общего благосостояния был таков, что Рози не требовалось искать работу. И по поводу возвращения в Австралию она со мной не советовалась. Я был поражен. Официант принес счет, и я автоматически положил поверх него свою кредитку.

Рози глубоко вдохнула, посмотрела на Джина, затем на меня.

– А теперь я хочу сказать еще что-то. То есть я не думаю, что это секрет – какие могут быть секреты у людей, которые живут под одной крышей…

Она замолкла, потому что Джин встал и сделал знак официанту, который подошел к нашему столу с моей кредиткой на серебряном подносе. Я подсчитал чаевые и внес их в счет, но Джин забрал у меня поднос прежде, чем я успел поставить подпись.

– Сколько ты дал чаевых? – спросил он.

– Восемнадцать процентов. Как рекомендуется.

– Точная сумма, судя по центам.

– Совершенно верно.

Джин зачеркнул написанную мною цифру и вписал свою.

Рози вновь заговорила:

– Мне правда надо вам сказать…

Джин прервал ее:

– Я думаю, что сегодня мы должны им немного больше, чем обычно. Они нам подарили необычный, немного сумасшедший вечер.