Эффект Зоны (СИ)

Ученая поднялась с кровати и стала медленно расхаживать по комнате, крепко сжав холодные ладони в кулаки, стараясь сдержать в себе вспыхнувшую с новой силой обиду на друга. Как мозг не пытался подать девушке мысль, объясняющую сильную боль внутри груди, та с уверенностью продолжала её отвергать, но одно решение было принято точно: она уйдет. Ночью, как советовал Корд, но не ради того, чтобы не обидеть кого-то, а просто, чтобы скорее скрыться от этого места, затеряться в ночной тьме Зоны и больше никогда сюда не возвращаться.

* * *

Ночная территория института значительно отличалась от той, которую ученая видела днём из окна: ни единой живой души. Казалось, что даже на наблюдательных пунктах никого не было, а если и были, Роза не волновалась насчет того, что кто-то из часовых выстрелит ей в спину, приняв за бегущего прочь «спартанца»: они, наверняка, были предупреждены своим командиром. Быстро преодолев небольшой участок до ворот, Роза не оглядываясь двинулась вперед, то и дело встряхивая головой и стараясь привыкнуть ко тьме.

Недалеко отойдя, девушка услышала за своей спиной знакомый голос командира «Спарты»:

— А ты не думала, что Герман добивается того, чтобы ты осталась одна?

Услышанная фраза заставила ученую остановиться и обернуться назад. Корд стоял на линии ворот и, видимо, наблюдал за ней, но сделать шаг к нему девушка не спешила, равно как и отвечать на реплику. В темноте Розе показалось, что мужчина привычно усмехнулся:

— Может быть, он хочет, чтобы ты чувствовала себя одинокой?

На этот раз девушка уже задумалась: Герман действительно знал её слишком хорошо, чтобы так, наугад, делать ей больно и заставлять отправляться к себе по своей собственной воле. Роза осторожно шагнула вперед и остановилась.

— С чего ты так решил?

— В одиночку тебя легче сломать. — Мужчина развел руками в стороны и повысил голос, чего ранее не делал. — Посмотри! Он добился своего, ты идешь в ловушку своими ногами, даже не пытаясь сражаться.

— И что? Это только моё решение. — Ученая не спешила возвращаться, хотя здравый смысл подсказывал ей, что Корд прав: она позволила Герману загнать себя в угол и отречься от любой предлагаемой помощи.

— Докажи ему, что он ещё не победил. Сделай то, чего он от тебя не ожидает: переиграй, спутай ему карты, дай понять, что всё не так просто. — Договорив, мужчина отошел в сторону, словно освобождая дорогу девушке. Та, постояв ещё несколько секунд в раздумьях, направилась обратно на базу.

Как больно бы не было там находиться, как сильно этого не хотелось, но Корд был прав: Герман не будет ждать от неё подобного шага и это даст время подумать о многом, в том числе как лучше будет наказать ученого за всё то, что он сделал.

4

Таких сильных выбросов в Зоне не было уже на протяжении пары месяцев, а сегодня природа словно взбесилась. Если сейчас поискать человека, самочувствие которого было бы в норме — поиски увенчались бы неудачей, ведь даже те, кто привык свою физическую боль скрывать ото всех, обнадеживающе улыбаясь, не смогли бы с полной невозмутимостью сказать, мол, всё в порядке. В основном местных сталкеров в подобные дни одолевала сильная головная боль и те, подлечившись кто препаратом, а кто горячительными напитками, предпочитали не просто переждать выброс в компании знакомых, а проспать его, укрыв беспокойную голову чем-нибудь и, тем самым, оградив себя от любых внешних раздражителей.

В подобные дни и без того людный бункер ученых был едва ли не самым посещаемым местом, наполненный отделениями охраны и сталкерами, не успевшими во время добраться до станции «Янов», и вся эта суматоха раздражала Германа, попавшего в число страдающих от местных природных катаклизмов.

Профессор восседал в углу лабораторной комнаты, приложив ко лбу холодную резиновую «таблетку», надеясь так убрать, не проходящую после приема специального препарата, головную боль. Шумы, создаваемые пришедшими гостями, больно били по «чугунной» голове, заставляя морщиться от каждого слова, сказанного чуть громче, чем требовалось, но избавиться от толпы Герман не мог. Оказав им помощь сейчас, позволив укрыться под своей крышей, мужчина заключал незримый контракт со сталкерами, целиком и полностью обязывающий их помогать ему в его нуждах, а нужд было достаточно.

После убийства Сахарова поддерживать связь с той частью Зоны стало гораздо сложнее: «Наемники» отказывались отправляться на его небольшие задания, сраженные слухами о том, что из этих заданий возвращались единицы, не соглашаясь трудиться даже за крупную сумму денег, а одиночки могли вполне согласиться, что превращало их в доступную рабочую силу. Но Герман знал, что не всегда обычный сталкер может оказаться в неизбежных вооруженных столкновениях надежнее подготовленного «Наёмника», и старался придумать новые способы принятия на работу нужного вида населения.