Эфина

Эфина разочарована, она боится, что не любит Олафа. Ей нравятся чокнутые псы, перепрыгивающие через живые изгороди. Те, что сбегают. Игор, конечно, не прыгал. Игор ничего такого не делал, но он нетерпеливо натягивал поводок, мог неожиданно рвануться в сторону, бегал вокруг колясок и старых дам, обматывая поводок вокруг их прозрачных ног, так что потом приходилось осторожно его распутывать. А вот Олаф ничего подобного не делает. Олаф перемещается прямо из пункта А в пункт Б. Задирает лапу под углом 43–45 градусов с одним и тем же напором струи. Струя Олафа заканчивается как-то разом. Сильная струя, а потом раз — и все. Игор на бегу ронял несколько капель, потому что Игор был пофигистом, а вот Олаф заканчивает чистенько, можно не бояться испачкать руки его мочой, когда гладишь по шерсти. Он гигиеничная собака. У него не скапливается гной в уголках глаз, и он не пукает. Он всегда аккуратно съедает свои котлетки, и мясо не застревает между клыками. Олаф умеет зевать деликатно — так, что вы не чувствуете его вонючего дыхания. Смелым бывает разве что его язык. Язык у Олафа бродячий, он выражает характер Олафа, но никто не совершенен в этом низком мире. Да, говорит себе Эфина, Рауль прав: Игор был личностью, теперь она это видит. Будь у Игора могила, она бы отнесла на нее цветы. Но Игора не хоронили, его сожгли, а пепел ссыпали в мешок. Если бы у Эфины и Рауля появилась собака, похожая на Игора, жизнь снова обрела бы краски. Она спрашивает Рауля, как он смотрит на то, чтобы заменить Олафа Игором, если Олафа не станет.

Рауль удивлен словами Эфины. Олаф, конечно, не Игор. Разница неоспорима, и Рауль не может не признать, что сам часто об этом думал, когда гулял с Олафом. Любопытно, что формы Олафа, его узкая грудная клетка, его жесткие какашки без конца напоминают Раулю округлость и веселость Игора. Когда Рауль вспоминает Игора, у него на глаза наворачиваются слезы, и он вытирает их, выбрасывая какашки Олафа. Нельзя сказать, что Рауль собирает собачьи экскременты неохотно. Но он утомился совершать каждое утро одни и те же телодвижения: достать зеленый пакет. Запаковать «подарочек» Олафа. Выбросить все в помойку. Всегда в одном и том же месте — на тротуаре перед булочной. Если бы Олаф мог сдвинуть свою «нужду» на пятьдесят или хотя бы на тридцать сантиметров. Но нет, Олаф облегчается в том же месте, и идущие на работу люди каждое утро видят, как Рауль за ним убирает. Не то чтобы Рауль смущался. То, что он делает, нормально, ведь он любит Олафа. Но некоторые вещи предпочел бы делать незаметно. Существует область интимного и область публичного. Олаф различий не делает. Он выставляет себя напоказ на общественном пути. Достаточно было бы сдвигать Олафа на пятьдесят сантиметров в неделю, и через семь лет он делал бы свои дела на лужайке у входа в парк. И Рауль мог бы выбрасывать зеленый пакетик прямо в мусорный бак. А теперь ему приходится преодолевать двести метров до бака с пакетом в руке. Пешеходы, стоящие на светофоре в ожидании зеленого света, каждое утро провожают Рауля взглядом, чтобы посмотреть, куда он денет этот пакет. Рауль не может машинально уронить его у корней платана или у бортика тротуара. Ему приходится нести сто грамм на вытянутой руке до входа в парк, где стоит мусорный бак, и точным жестом, чтобы было видно от светофора, из машин, окон и с балконов, бросать туда пакетик. Сколько килограмм «отходов» Олафа Приняла в свой зев помойка с тех пор, как этот пес появился в жизни Эфина и Рауля? К счастью, Рауль не силен в математике, а Эфина забыла, она больше не способна подсчитать, за сколько времени вытекает вода из ванны. Ванны наполняются и опустошаются одновременно, если затычка вынута. У собак затычек нет, но они сначала наполняются, а «опустошаются» потом. Собака ест, пьет, какает и писает, это закон природы, поэтому собаку выгуливают каждое утро. Каждое утро и каждый вечер.

Из-за Олафа Эфина и Рауль перестали есть круассаны. Игор делал свои дела в парке, так что по пути туда можно было зайти в булочную. Привязать Игора к дереву и купить два круассана. Но купить два круассана, держа в руке мешочек со ста граммами экскрементов Олафа, невозможно. Нельзя держать в одной руке сто грамм, а в другой — круассаны. Нет, на это Рауль пойти не может. Рауль и Эфина больше не едят круассаны, возможно, у Игора кишки были терпеливей или длиннее. Олаф должен опорожнять кишечник ровно через пять минут после выхода из квартиры. Булочная слишком далеко. Предположим, можно пуститься бегом и привязать Олафа к дереву, Олаф облегчится, пока Рауль будет покупать круассаны, но что делать потом. Рауль не может убирать за Олафом — для этого требуются обе руки, а у него в одной руке круассаны. Пришлось бы положить пакетик с круассанами неподалеку от черных какашек Олафа. Кто знает, что делают другие псы на том месте, куда Рауль положит круассаны. Нет, Олаф и круассаны несовместимы. Тем более что на обратном пути Олаф снова выкладывает на тротуар последнюю «колбаску» рядом с булочной.