Эфирные археологи (СИ)

Да, естественно, у меня была сигналка для дирижаблей, которой я мог вызвать стрельбу с неба. Но я не был уверен, что дирижабли ещё остались — это первое. А второе — попытка-то у меня будет всего одна… Как только я кину эту штуковину, меня немедленно обнаружат. И что-то мне подсказывало, что убьют меня куда раньше, чем с неба прилетит нужный снаряд. А ещё было не совсем понятно, почему горбатого надо убить именно огнём…

Тем временем горбатый, стоявший всё это время без движения, наконец, пошевелился. И громовым голосом произнёс:

— Вы упустили свой шанс, нежные! Вы все упустили свой шанс ещё пожить!

— Убей! Убей! Убей! — принялась неистово скандировать толпа на площади.

Горбатый поднял руку, в которой материализовался уже знакомый мне иссиня-чёрный посох, занёс его над одним из пленных, который просто зло на него косился, ещё не понимая, что сейчас произойдёт, а потом вонзил в плечо. Пленник закричал от боли, а по посоху заструились искры пневмы, вливаясь в горбатого…

— Нет! — пленник с расширенными глазами попытался отодвинуться от страшного артефакта. — Нет! Я не хочу!..

Однако ему не давали дёргаться охранники, вцепившись в связанные руки и придавив к земле. Остальные пленники тоже поняли, что дело нечисто, и после обработки посохом они окажутся вовсе не на уютных скалах, а продолжат свой путь по стеблю миров — но и их, к несчастью, надёжно удерживали.

— Нет! — пленник больше не кричал, когда конец окровавленного посоха вырвали из плеча.

Совсем молодой штурмовик — чуть больше двадцати лет, по меркам Земли… Он плакал, глядя, как горбатый заносит руку, как делает ей какой-то замысловатый знак — и с руки срывается каменная сосулька, которая летит вниз, пробив лишённому пневмы пленнику грудь.

— Каждый нежный принесёт пользу вождям аранг! Каждый нежный станет в основании нашего величия! Нового пленника! — горбатый указал на следующую жертву.

Чтобы у защитников круга возрождения сдали нервы, ему понадобилось полностью осушить троих. Скорее всего, всё это гнусное представление на то и было рассчитано. Не так много энергии он, скорее всего, получал с обычных защитников. И даже видно было — специально выбирал тех, кто посильнее в плане пневмы. Флотских всех оттащили подальше — с многих из них и брать-то после боя было нечего. Но даже начала этого страшного представления хватило, чтобы защитники, наплевав на приказы, пошли в самоубийственную атаку…

Ворота распахнулись, и штурмовики повалили наружу, закидывая врагов логосами из посохов. Всё внимание тварей сразу переключилось на них. Горбатый захохотал, выставив вперёд руки, и все снаряды принялись бессильно биться о невидимый щит — талантливый гад, если вдуматься… В моменте отбивает своим щитом логосы общей стоимостью под пять сотен пневмы. На ум лезли глупые и несвоевременные мысли: сколько у него у самого пневмы? И сколько вообще жрёт такой универсальный щит?

А руки сами нащупали камень для корректировки огня… Надо было ждать! Надо ждать!.. Когда пропадёт щит, когда внутрь проникнут логосы — вот тогда и надо было кидать камень, пользуясь всеобщей неразберихой.

Щит горбатого выдержал почти минуту. А потом он исчез, и все логосы защитников устремились в разношёрстную толпу уродливых тварей. Впрочем, они тоже не остались в долгу и ответили людям. Лёд и каменные глыбы, редкие росчерки огненных стрелок — и в результате пыль и пар начали затягивать площадь…

Именно в этот момент я влил в камень пневму — а потом приподнялся, размахнулся и метнул. Бросил не слишком удачно: камень попал в голову твари, стоявшей в пяти метрах от горбатого. Впрочем, тварь на него даже внимания не обратила — её шлем всё отразил. Главное, чтобы хватило пяти метров… Тонкий красный луч, устремившийся в небо, сразу никто не заметил. И только когда сверху, в точку прямо рядом с алой полоской, прилетел ком спрессованного воздуха — только тогда горбатый оглянулся.

Того, что он сделал после этого, я, честно говоря, никак не ожидал… Вместо того, чтобы выставить свой щит над головой или попытаться сместиться в сторону, Горбатый на всех парах рванул прочь. И никого из тварей это ни разу не смутило — они продолжали самозабвенно воевать с защитниками. А мне пришлось вставать и бежать следом по стене, надеясь, что никто сейчас не обратит на меня внимания и не снимет точным выстрелом.

За спиной с рёвом и грохотом обрушивались снаряды с дирижабля, выкашивая как защитников, так и неприятелей. Накрывали они даже здание с точкой возрождения. Но я не сильно переживал за оставшихся на площади — ведь умереть такой смертью хоть и было мучительно больно, зато ещё можно было возродиться. А вот убегающий горбатый меня беспокоил. Эту тварь надо было остановить…

Вождь всех тварей — или кем он там был? — остановился только тогда, когда гарантированно покинул зону артобстрела. Я в этот момент почти догнал его по стене, перепрыгивая через проходы ответвлений. И когда горбатый принялся оборачиваться, то мне пришлось, мысленно чертыхаясь, падать на пузо.