Эфирный эликсир

— Добрый день! Я к вам по поручению из общежития швейной фабрики! — По-молодецки громко и чётко отрапортовал я.

— И какое у вас поручение? — Усмехнулась женщина, обнажив под глазами множество мелких хитрых морщинок.

— Сами знаете, — закашлялся я, пытаясь импровизировать. — Мало читают книг наши фабричные девчонки. Вот вы хотя бы раз в этом году видели кого-нибудь из нашего общежития? А оно тут в двух шагах от ДК находится. Нужно срочно переле… перело… переламывать ситуацию.

— В этом году? — Задумалась Татьяна Никитична. — Да пожалуй, вы правы, не ходят ваши девушки в библиотеку. Нужно срочно переламывать ситуацию.

— Вот и я о том же, — я тяжело вздохнул и полез в карман за фотокарточкой.

«Покажу на всякий случай, — подумал я. — Неужели и лектор мимо? Тогда остаётся ещё один подозреваемый, пока последний».

— Постойте! — Опомнилась библиотекарша. — Ходила в читальный зал одна ваша девушка. Светленькая такая, глазки умные, голубенькие. Но теперь она, наверное, куда-то уехала?

— Кузнецова Екатерина, что ли? — Спросил я, ещё раз тяжело вздохнув.

Татьяна Никитична порылась в картотеке и выудила учётную карточку этой девчонки. Библиотекарша сначала сама посмотрела на фотографию, наклеенную в угол карточки, а затем показала мне уже знакомое лицо убитой несчастной девушки, которая и пожить нормально не успела.

— Уехала Катя, — посмурнел я, кивнув головой. — Подготовьте список простых, желательно любовных романов, а я наших фабричных барышень приволоку в этот «храм мудрости» как тёлок на верёвке. Спасибо вам, уважаемая Татьяна Никитична. От всей швейной фабрики вам благодарность!

— И вам спасибо, — снова заулыбалась пожилая, но весёлая работница библиотеки.

* * *

«Школьный КВН, о котором так много и долго говорила вся школа, свершился», — примерно так бы сказал товарищ Ленин, если бы ему к нашей школе подогнали старенький, но ещё бибикающий броневичок. И поглазеть на битву «титанов школьной самодеятельности» в просторное помещение столовой стянулись все старшеклассники, а так же примкнувшие к ним некоторые ученики седьмых и шестых классов. Но судя по гоготу, который стоял в зале во время первого конкурса «приветствие», из трёх команд «титанами» были только мы. Девятые как ни старались, но шутили не смешно. А десятые вообще облажались по полной, ведь приезжий профессиональный актёр, так профессионально наклюкался до КВНа, что испортил весь первый конкурс, перепутав Шекспира с Новогодним корпоративом. Театральный режиссёр, сидевший в жюри, был мрачнее тучи. А видеооператор, пришедший снимать дочурку заместителя первого секретаря Горисполкома Веру Чистякову, не понимал, что он тут вообще делает, и где эта восходящая звезда советского кинематографа?

— Слушайте, ребята, а куда вы пойдёте поступать после школы? — Выкрикнул перед финальной песней первого конкурса Андрюха Рысцов со сцены, где кроме него стояли: я в роли «ботана», Широков с синяком под левым глазом в роли «хулигана», Дина Гордеева в роли «первой красавицы школы» и Ольга Балуева в образе «отличницы, зубрилки и певицы».

— В «НИИ Цитологии и Генетики»…, — начал говорить я, как меня тут же прервал Широков:

— Да слышали уже! Задолбал ты со своей диссертацией на тему «Когерентное кулоновское возбуждение»! Дай сначала нормальным людям сказать.

— Я ещё не решил! — Обрадовался Рысцов, который отыгрывал сегодня роль «раздолбая».

— Как раз я тебя и не имел в виду! — Рыкнул на Андрюху наш хулиган.

— Возбуждение и расщепление релятивистских ядер! — Высунулся снова я и, получив подзатыльник от Широкова, потерял пластмассовые очки.

От хохота тряслись не только парни и девчонки, пришедшие поболеть за кавээн, но и сцена на которой мы стояли, и где я ползал на четвереньках в поисках очков.

— Ты куда пойдешь?! — Широкову указал пальцем на Балуеву.

— С тобой никуда! — Шарахнулась от него наша «зубрилка».

— А я буду поступать на актёрский! — Гордо сказала Гордеева.

— Хорошо, тогда я на автослесарский! — Сурово посмотрел в зал наш хулиган.

— И неужели мы больше так никогда и не встретимся? К примеру, лет так через тридцать? — Выскочил вперед всех Андрюха Рысцов.

— По теории вероятности, вероятность теории маловероятна, — сказал я, нацепив очки на нос.

— Слышь ты, кулон когерентный! — Тряхнул меня за грудки Широков и очки снова улетели куда-то на пол. — Ты слова человеческие знаешь? Что ты мне сегодня целый день мозги шнуруешь?!

— Музыка — это единственный интернациональный язык в мире, — пробубнил я, стараясь как можно громче произносить слова.

— Вот что он сейчас сказал? — Бросился наш хулиган к красавице Дине. — Это был наезд? Да?

— Валера намекает, что пришла пора финальной песни, — улыбнулась Дина Гордеева. — Про наш незабываемый школьный КВН.

И пока ребята толкали свои реплики, мне передали гитару из-за кулис и рубанул песню «Самый лучший день» сразу же с припева, так как мы по времени уже перебирали и ещё на репетиции отказались от ненужных в данный момент куплетов:

Лучшая игра — школьный кэ вэ эн.

— Запели мы все вместе.