Эгейская компания

Вскоре после того как каик был надежно укрыт, на берегу появился Донингтон, сообщивший, что нашел отличную огневую позицию и что видел немецкую шхуну примерно в одной миле от побережья. По его словам, судно явно шло к берегу.

– Замечательно, – заявил Мейген. – Все складывается как нельзя лучше. Значит, так. Гриффитс, вначале веди огонь по машинному отделению, а затем нужно перенести огонь ниже ватерлинии. Тигр, твоя задача – первым делом убрать рулевого, а потом не выпускай немцев на палубу. Огонь открывать после моего выстрела.

Тиллер молча кивнул, поднял прицел, поставил на автоматический огонь и привел пулемет к бою. Приклад под рукой казался мокрым от пота, но удобно улегся в плечо, и сержант спокойно примерялся с прицелом.

Рядом с Тиллером лежал с карабином Брайсон, разместив неподалеку запас боекомплекта для пулемета.

Казалось, минула целая вечность, пока не послышался мерный стук дизельного двигателя шхуны. Звук становился все громче, а потом начал затихать, и Тиллер не сразу сообразил, что судно подошло к выступу скалы, и шхуна показалась раньше, чем снова донесся громкий стук двигателя.

Судно шло точно по курсу, который они ранее вычислили, и оказалось гораздо больших размеров, чем представлялось с высоты наблюдательного пункта. В длину достигало по меньшей мере восьмидесяти футов, а круто изогнутый корпус свидетельствовал об арабском происхождении. Шхуна была когда-то покрашена белой краской, о чем сейчас можно было только догадываться, а нос был увенчан причудливой резьбой. В носовой части у пулемета на двуноге стояли два немца, и еще трое с автоматами на плечах маячили у фок-мачты. Рулевой на корме стоял на возвышении, так что мог видеть далеко вперед, и обеими руками держался за большой изогнутый румпель.

Все немцы уставились вперед, кроме одного, находившегося в кубрике. Он прикрыл глаза ладонью и глядел назад.

Тиллер внимательно наблюдал за тем, как немец перевел взгляд с мыса в сторону каика. Потом скользнул глазами по берегу бухты, и сержант лишний раз поздравил с победой начальника службы камуфляжа девятой армии, который изобрел сетку и сам ее раскрасил. Несомненно, это был непризнанный гений.

Однако камуфляжная сетка предназначалась для прикрытия с воздуха, а не с моря на близком расстоянии. Видимо, странный силуэт под скалой насторожил немца и он вернулся взглядом к каику, поднял к глазам бинокль, висевший на шее, и в этот момент его застрелил Мейген.

Почти одновременно открыл огонь Гриффитс. Отдача у «солотурна» была столь сильной, что каик зашатало, но это не помешало Тиллеру снять рулевого короткой очередью.

Затем он повернул пулемет к другому концу шхуны и длинной очередью расправился с пулеметным расчетом. Тем временем услышал два, три выстрела из карабина Брайсона, а потом снова заговорил «солотурн».

Вначале показалось, что ничего не произошло, и шхуна продолжала идти вперед без рулевого, но потом она стала рыскать на ходу. Вновь заговорил «солотурн», заставив каик вздрогнуть, и двигатель шхуны захлебнулся и замолк, а судно потеряло ход.

Тиллеру теперь трудно было найти новую мишень, потому что оставшиеся в живых немцы попадали на палубу, а те, кто оставался внизу, решили, видимо, не показывать носа. Но Донингтон оказался в лучшем положении и методично расстреливал немцев со своей позиции на верху скалы. Шхуна едва продвигалась вперед, и было видно, что осела в воду, но Гриффитс продолжал всаживать в ее корпус 20-мм снаряды.

Один из немцев, оказавшийся храбрее или глупее своих товарищей, открыл ответный огонь из-за фок-мачты, но очереди из «шмайсера» пронеслись над каиком, никому не причинив вреда, а стрелка прикончила и вышвырнула за борт очередь из пулемета на каике.

Шхуна заплясала на одном месте, и изнутри выплеснулся язык пламени. Гриффитс прекратил огонь, и все молча наблюдали за тем, как судно пошло вниз кормой. Вода стала заливать кубрик, когда показались два оставшихся в живых немца, бросившиеся в море.

Тиллер видя, как немцы судорожно барахтаются в воде, стараясь поскорее добраться до каика, раздумывал над тем, куда девать двух пленных и где разместить экипаж самолета. В этот момент раздался взрыв, и каик содрогнулся от носа до кормы. Волны одна за другой ударили в борт, и высоко в воздух взлетели обломки, падавшие в воду со всех сторон. После чего на волю вырвался огромный клуб пара, и остатки шхуны скрылись под водой.

– Наверное, нам нужно подобрать тех двух фрицев, – неуверенно предложил Мейген.

– Нет смысла, – возразил Тиллер. Он прекрасно знал, что происходит с теми, кому случается оказаться вблизи подводного взрыва: в таких случаях живот разрывает, как у вспоротой ножом рыбы. – Они уже отошли к праотцам.

К ним подошел довольный собой Гриффитс, сияя широкой улыбкой.

– Я же тебе говорил, сержант, что швейцарцы умеют делать не только часы с кукушкой, и у них это здорово получается.