Егерь

Для конвоира моя безумная выходка оказалась неожиданной, и какое-то время я даже думал, что сумел оторваться от перехватчика, но вспухшие прямо по курсу разрывы быстро меня в этом разубедили. Преследователь дал предупредительный залп из плазменных пушек, но я сделал вид, что не понял – уронил машину еще ниже и резко вывернул штурвал. Штурмовик упал на крыло, меняя курс, и проскочил под брюхом перехватчика. Матерясь в голос, я гнал катер зигзагами, проклиная его неповоротливость и тихоходность, а заодно и всех наемников вкупе с компанией «Внеземелье», Первых с их долбаными секретами и доблестную СБ, допустившую такое непотребство. И когда черная туша позади меня вдруг разлетелась густым роем мелких обломков, я не поверил собственным глазам. Место катастрофы еще не исчезло из вида, когда на встречных курсах мимо пронеслись две стрелки истребителей класса «космос – атмосфера» и передатчик снова замигал сенсором вызова.

– Неопознанный катер, назовите себя! В случае отказа открываю огонь на поражение!

– Какой грозный, – хмыкнул я, едва сдержав идиотский смешок. – Здесь лейтенант Денисов, корпус Егерей. Со мной младший научный сотрудник Рыжик. Мы единственные спасшиеся с исследовательского комплекса «Генезис-3000». А вы, извините, кто?

– Старший лейтенант Акопов, борт четыре-первый. Фрегат-носитель «Томас Эдисон», Служба Безопасности Федерации. Следуйте за мной, лейтенант Денисов.

– Ответ отрицательный. Я с этой птичкой на орбите не справлюсь. Сяду где-нибудь поблизости, примите частоты аварийного маяка. Надеюсь, никто за мной больше не гонится?

– Вас понял. – Неведомый Акопов несколько секунд помолчал, видимо, связывался с командованием по другому каналу, потом вынес вердикт: – Приземляйтесь, где сочтете нужным. Катер не покидайте, ждите десант. На орбите тоже уже все закончилось, но несколько ботов с кораблей противника успели стартовать, так что осторожнее. Удачи.

– Спасибо, четыре-первый!

Истребители в ответ помахали атмосферными плоскостями и умчались в синюю даль, как выразился бы поэт. Я же облегченно выдохнул, утер пот со лба и принялся выискивать удобный для посадки островок. На планете у меня еще оставалось одно маленькое, но очень важное дело, про которое никому, даже Гале, знать не надо.

Глава 9 У нас будет своя планета…

Система тау Кита,

борт фрегата-носителя «Томас Эдисон»,

24 февраля 2538 года, день

– Здравия желаю, товарищ май… то есть подполковник!

Признаться, узрев в пассажирских апартаментах офицерской палубы «Эдисона» своего старого знакомого Исаева Андрея Михайловича, я ненадолго впал в ступор. Командир батальона Охотников, входившего в состав Первой, будь она неладна, Дальней, меньше всего у меня ассоциировался со Службой Безопасности Федерации, а ведь именно к этой структуре принадлежал фрегат. Своего бывшего начальника я последний раз видел еще на Болле, около полугода назад, и он по-прежнему был офицером корпуса Егерей. За столь короткий срок перевестись из одной службы в другую, да еще и с повышением в звании, с нашими бюрократами просто нереально, так что вряд ли он тут всем командует. Скорее вот этот крепыш с короткой стрижкой и стальным взглядом, затянутый в комбинезон техника без знаков различия, этой лавочкой распоряжается. Подтверждая мою догадку, он коротко кивнул и отрекомендовался:

– Полковник Креймер Генрих Робертович. СБФ, управление «К».

Ага, так я и думал. Служба «К» – «контрики» – отвечала за те направления деятельности наших доблестных безопасников, что начинались с приставки «контр»: контрразведку, контршпионаж, контртеррор и прочая. Серьезный дяденька. Хотя и достаточно еще молодой, не больше сорока. В таком возрасте и уже полковник… Наводит на размышления, знаете ли.

– Денисов Олег Игоревич, лейтенант корпуса Егерей. По вашему приказанию прибыл! – отчеканил я, вытянувшись во фрунт.

– Вольно, лейтенант! – махнул рукой Креймер. – Присаживайтесь. Разговор нам предстоит долгий.

Я, понятное дело, ломаться не стал (успел уже более-менее привести себя в порядок, прежде чем отправиться к начальству, так что перемазать мебель кровищей, как своей, так и чужой, уже не боялся) и безропотно устроился в третьем, пока еще свободном, кресле. Его кто-то нарочно установил так, чтобы я оказался лицом к сидящим рядом Исаеву и полковнику-безопаснику, да к тому же освещение подрегулировал, чтобы они оставались в полутьме, а мне в глаза бил хоть и не очень яркий, но раздражающий свет. Как на допросе, право слово! Явно Креймера шуточки, привык у себя в застенках кровавой гэбни (ха-ха!) шпионов и диверсантов колоть. Впрочем, в мягком кожаном кресле было куда удобнее, чем на давешнем острове…