Егерь

Вы первый человек на Земле, который пробил предел этого параметра. В качестве награды вы получаете случайную способность на основе Выносливости.

Да, детка!

Рядом материализуется светящийся зелёным диск.

Получена способность “Второе дыхание”.

Требует: Выносливость (E), Резонанс (E)

Активная

Расходует: 500 единиц арканы

Ступень: E

Позволяет полностью восстановить физические и ментальные силы, как если бы вы насладились полноценным отдыхом.

— Это что, к хренам, такое? — выдыхает Донни, вылупившись на металлический предмет.

Я не отвечаю, потому что прислушиваюсь к собственным ощущениям, и через миг получаю подтверждение. Перед глазами бежит новый алый текст, ну а я радостно скалюсь.

Глава 14

Вы повысили собственное мастерство достаточно, чтобы использовать одновременно два револьвера.

Я выдёргиваю оба кольта: один из кобуры, второй из кольца. Донни даже пятится назад.

— Эй, эй, ты чего?!

Резво крутанув на пальцах оружие, прячу его.

— Расслабься, друг мой, просто хорошие новости пришли.

— Какие? — щурится он.

— Зарплата на карточку упала.

— Боже, зачем я вообще пытаюсь что-то у тебя узнать? — бурчит собеседник.

— Ещё немного, и будем выдвигаться.

— Лады.

Я берусь за Силу и Восприятие. Прокачка первого параметра очень схожа с Ловкостью. Только работают иные группы мышц и в ином режиме. А ещё в этот момент особенно сильно выделяются линии арканы по всему телу. Они подобно магистралям идут откуда-то из груди к каждой конечности. По итогу я действительно чувствую себя сильнее и для проверки без проблем завязываю узлом ножку стеллажа.

Развитие второго параметра скорее раздражает, чем доставляет болезненные ощущения. Резко усиливаются все органы чувств. И если слух вместе со зрением принять легко, то с обонянием и тактильностью приходится повозиться. Человек за свою жизнь привыкает к определённому базовому уровню, и резкое его пробитие ставит всё с ног на голову.

Я чую столько нюансов в каждом запахе и на такой площади, что хочется поставить затычки в нос. И будь я не посреди Логова с врагами, так бы и сделал.

Задранное осязание тоже имеет неожиданный эффект. Ярлык на моей рубахе… Боже! Я с рычанием сдёргиваю с себя бронежилет, потом одёжку и почти зубами отрываю этот сраный ярлык. В первую секунду показалось, что он царапает мне душу.

Недоуменный взгляд напарника игнорирую. Привыкнет.

Быстрый взгляд на часы — 16.21. Почти два часа ушло, чтобы перестроить организм. Могло быть и хуже.

— Ты закончил? — реагирует Донни.

— Да. А ты изучил все кнопки?

— Ага. У меня, оказывается, есть что-то, называемое Усиленный удар. Правда, требует три звезды в Резонансе.

— На ступени Е?

— Нет, F.

— А что у тебя по аркане?

— 560 единиц. Точнее, было 560. Сейчас меньше. Пока ты был занят, я Силу на одну звезду поднял, — он скрючивает гримасу. — Ну и ощущения.

— Молодец, чё сказать. Тебя поставили следить за безопасностью, а ты решил: “Ну нахер, мы же посреди санатория, чего б не забить?”. Вот мы оба такие красивые и валялись в отключке. Приходи и бери нас голыми руками. Или ты на Ракету рассчитывал?

Я злюсь, и потому мой тон накаляется, а напарник, наоборот, начинает соображать, насколько он облажался. Зато пёс радуется, что о нём снова говорят.

— Пошли, — игнорирую я попытки оправдаться. — Логово само себя не зачистит.

— Пошли, — вздыхает Фламинго.

— Ракета, ты с нами?

Пёс виляет хвостом.

— Хорошо. Тогда вперёд не лезь.

— Ты думаешь, он тебя понимает? — кривится Донни.

— Сейчас и проверим.

Мы покидаем склад, попутно прихватив ещё консервов для моего кольца. Ближайшее к нам здание имеет дверь на торце. Это не основной вход — тот в центральной постройке. Скорее запасной, если хочется выйти покурить.

Приблизившись, мы замираем перед обшарпанной серой створкой.

— Донни, ещё раз, на тебе тыл. И ради бога, не подстрели меня и Ракету. С остальным я разберусь. Справишься?

Фламинго тяжело вздыхает и передёргивает затвор дробовика.

Пока он размышляет, я приматываю фонарь скотчем к ремню на левом боку. В двух местах, чтобы не перекрутился. Зачем? Чтобы освободить руку. Колхоз, конечно, полный, но лучше плохо, чем никак. На плече он будет скорее слепить меня, а на предплечье мешаться.

— Отлично. Пришло время для старого доброго ультранасилия, — я плотоядно улыбаюсь и распахиваю дверь.

Меня встречает коридор, укрытый грязным ламинатом. В его глубине застыло несколько кресел-каталок. На стенах весёленькие, сука, салатовые обои с рисунком в виде сосен. По обеим сторонам полдюжины комнат. Где-то двери закрыты, а где-то гостеприимно распахнуты.