Егерь Императрицы. Унтер Лёшка

– Ну что же поделать, штуцер конечно капризная штука, – пожал плечами Матвей, – Время долгой зарядки это и есть основная плата за его точный выстрел. Зато хороший стрелок с трёхсот, четырёхсот шагов уверенно одиночную цель сразит. А из пехотной фузеи, ты и после ста уже будешь наугад бабахать, да только в пустую казённый порох жечь. Не зря же в полках после двухсот шагов только залпом приказано стрелять, ибо только так хоть кто ни будь из строя, глядишь, и попадет, куда начальству надо.

– Ну что готовы уже бить со ста пятидесяти шагов? Тогда цельтесь верней и по готовности – огонь!

Выстрелы со ста пятидесяти и двухсот шагов положили пулю недалеко от первой. Ничего не скажешь, кучность боя у этого оружия была отменная. И так как двести шагов были предельной прямой дистанцией стрельбы в этом овраге, то наставник решил, что тренироваться пару недель они будут пока что здесь, с этого вот самого места, ну а потом уже можно будет переходить и к дальнему холму и продолжить занятия там.

Если стрельба Алексея радовала, то вот зарядка оружия требовала от него всё больше и больше времени, мук и хлопот.

Первое, второе, третье заряжание штуцера проходили сравнительно легко, а вот последующие уже требовали серьёзной прочистки ствола. Твёрдые остатки нагара чёрного дымного пороха не позволяли просто так вот вбить пулю в ствол уже после нескольких выстрелов. Скорее всего, именно по причине трудности заряжания, штуцеры и имели свои столь короткие стволы, глубокие нарезы и их своеобразную форму. И теперь приходилось чистить с помощью шомпола и ветоши, как сам штуцерный ствол, так и его оружейный замок, уделяя особое внимание там затравочному отверстию.

– Забудете хорошо прочистить его, и подведёт оно вас в самый ответственный момент, Ляксей Петрович. Вроде и искра будет добрая от кремня и на полке порох хорошо вспыхнет, а к заряду то в стволе ему же не будет пути из-за большого нагара. Так что три или четыре выстрела сделал и потом непременно проверяй замок. Всё ли там, в порядке с кремнем погляди, хорошо ли он зажат между губок курка, чтобы потом бить по огниву, часом, не стёрт ли сам, али и вовсе, не разболтался ли на курке. И про погоду ещё не забывайте. При дожде или в большой сырости, порох очень быстро отсыревает на полке замка, чуть чуть только попала туда водица: и пиши пропало – выстрела уж точно не будет.

В общем, очень это было мудрёное дело стрельба из стрелкового оружия в 18 веке. Но сделать с этим сейчас Алексей, разумеется, ничего не мог. Оставалось, только принять всё как оно есть, и изучить всё здесь до самого совершенства. Так что все сорок патронов из патронной сумки батюшки он расстрелял в первый же день занятий. Дальше аппетиты пришлось сократить и в день ему выдавалось их уже не более двух десятков.

– Экономия сударь, извольте и о семье ещё думать! Вы вот за эти две недели весь наш месячный доход от всех деревенских холопов спалили, – с желчной миной выговаривал младшему брату Павел. Мы тут на породистого рысака с папенькой копили для будущего племени, а ему, видишь ли, всё бы игрушки с пострелялками! Одно нам разорение от тебя Лёшка!

Отношения между братьями всё более и более разлаживались. Для Павла, уже видящего себя во главе поместья его младший брат был нахлебником и обузой, требующий всё больше на себя затрат и внимания. Тут уже было самое время Аньку спихивать замуж, а ещё ведь нужно было и этого неслуха около двух лет рядом терпеть.

Видно жалобы старшего сына на чрезмерные траты пороха, свинца и особой пасты для чистки ствола всё-таки сделали в итоге своё дело и заставили Петра Григорьевича объявить генеральную инспекцию, дабы проверить был ли вообще толк от всех этих трат, и научился ли младшенький за это время, хоть чему ни будь.

Глава 5. Состязания в штуцерной стрельбе

Дело было как раз перед самым Рождеством. Морозец бодрил и пощипывал щёки, и те пять вёрст пути до того нужного холма где весь последний месяц проводили всё своё время младший сын с дядькой трое саней пролетели быстрой рысью буквально за двадцать минут.

Из головных вышел сам хозяин поместья со своим главным гостем, уездным предводителем дворянства Аристархом Михайловичем Требуховым. Из двух других подошли Иван Никитич Коньков – уездный судья и небезызвестный уже всем доктор Иннокентий Данилович Марьин. Все гости были одеты в долгополые шубы и в большие лохматые шапки.

– Однако, морозец то хорошо забирает, а Петрович Григорьевич!? В такой бы холод у жаркого камина портвейн гишпанский потягивать, а не по лесам козельским скакать! – со смехом пробасил уездный предводитель, похлопывая себя по бокам. Надеюсь, не зря нас сюда наш беспокойный эскулап выдернул? Ему то эти места привычные, чай уже полгода почти что сюда вон накатывает, а потом ещё нам в городе местную клюковку с Егорьевского нахваливает.

– Сейчас, сейчас гостюшки дорогие, согреетесь уже скоро! – суетился перед высокими гостями батюшка.