Егерь: назад в СССР

Предо мной дорога дальняя, трудный путь выдался рабу Божию.

Пробормотав их в первый раз, я сильно удивился. Откуда? Верующим я не был ни в прошлой жизни, ни в этой. В церковь заходил от силы пару раз — поставить свечку, да помолчать перед иконами. И вот тебе!

Но потом до меня дошло, что именно эту молитву вчера вечером читал Тихон. Я не особенно вслушивался в его тихий монотонный голос, а вот, пожалуйста — запомнил! И сейчас, когда монотонное движение выматывало, а до цели было далеко — слова сами собой всплыли в памяти.

И опасаюсь я сильно опасностей, что честного путника в дороге ждут.

Обереги меня, святый ангеле, от сих опасностей.

Так и в жизни, неожиданно подумал я. Сколько бы разных и удивительных событий с тобой ни происходило — в конце концов всегда оказывается, что ты просто прохожий на дороге. И всё, что нужно делать — шагать, шагать, шагать...

Пусть ни разбойники, ни непогода, ни звери,

Ничто иное, аще только есть, не помешает мне в пути.

Смиренно молю тебя о сем и уповаю на помощь твою.

Ноги скользили по сырой земле. Левая лодыжка всё больше болела. Я хромал, всем телом налегая на костыль, и всё чаще приходилось останавливаться, чтобы отдохнуть. Мокрая одежда неприятно липла к телу. Расстояние до Черёмуховки казалось бесконечным.

Солнце перевалило за полдень. Я всерьёз начал задумываться о том, чтобы развести костёр, высушить одежду и отдохнуть.

— Андрюха! Чёрт, нашёлся! — неожиданно закричали сзади.

Вздрогнув, я обернулся — ко мне бежал Павел. На бегу он повернул голову, крича кому-то:

— Сюда! Здесь он!

Добежал и облапил меня.

— Живой! Чёрт, мы уже не знали, что и думать! А почему с палкой?

Он снова обернулся и закричал:

— Сюда! Сюда!

Оказывается, меня искали. Георгий Петрович и Тимофеев приехали вчера вечером и очень удивились, не застав меня дома. Отыскали Фёдора Игнатьевича. Председатель поднял Павла. Общими усилиями выяснили, что меня уже три дня никто не видел.

Поначалу никто не встревожился. Решили, что я доделываю базу, а ночую у Жмыхина. Георгий Петрович с Тимофеевым поехали к нему. Доехали и узнали, что домики сгорели дотла, а меня Дмитрий Константинович не видел.

По словам Тимофеева Жмыхин выглядел очень взволнованным. Сам привёл их к месту пожара и уверял, что обыскал всю округу, но меня не видел. На вопрос, кто мог поджечь стройку, только пожимал плечами и повторял:

— Да откуда же я знаю? Здесь и мальчишки бывают, и рыбаки заезжают. За всеми не уследишь!

Георгий Петрович хотел подключить к поискам солдат из ближайшей воинской части. Но решили сначала сами обыскать тропинку между озером и Черёмуховкой, чтобы не поднимать преждевременный шум. Вернулись в деревню, захватили с собой Фёдора Игнатьевича, Павла и Катю на случай, если понадобится медицинская помощь. И двинулись на поиски.

Огонь костра жадно облизывал сухие дрова. От высыхающей одежды шёл пар. Вода в котелке булькала, закипая.

Георгий Петрович отодвинул котелок от огня, всыпал в кипяток горсть заварки. Чаинки, постепенно намокая, ровным слоем разошлись по поверхности. Запахло крепким чаем.

Фёдор Игнатьевич и Тимофеев, постелив на землю плащ, раскладывали на нём бутерброды.

— Разувайся, Андрей! — решительным голосом сказала Катя. — Я осмотрю твою ногу.

Я послушно стянул сапоги. Размотал мокрые портянки. Кожа на ноге была бледной от сырости и отдавала синевой. Но в целом, ступня выглядела на удивление прилично.

Катя тщательно ощупала ступню и щиколотку. Прикосновения её рук были удивительно приятными. Я прикрыл глаза. Не знаю, заметила ли это Катя, но чуткие пальцы задержались на ноге. Или мне показалось?

— Кхм!

Георгий Петрович подошёл и сел рядом со мной.

— Расскажешь, где пропадал четыре дня, Андрей Иваныч?

Я отвёл глаза. Ведь обещал Трифону никому не рассказывать о нём. Но как тут промолчишь?

— Георгий Петрович!

Я оглянулся, но все были заняты своими делами. Тимофеев разливал чай по кружкам. Павел лежал на спине, беззаботно глядя в небо. Катя убирала в наплечную сумку так и не понадобившийся бинт.

— Георгий Петрович! — тихо повторил я. — Я вам потом расскажу, что смогу.

Генерал удивлённо поднял брови.

— Ну, хорошо. А как ты думаешь — кто устроил пожар?

Я помедлил.

— Не знаю. Доказательств у меня нет, а без них обвинять человека не хочу.

Генерал кивнул.

— Понимаю. По следам мы тоже вряд ли что-то выясним. Так за последние две недели столько народу перебывало, что...

Не договорив, Георгий Петрович махнул рукой.

— Подозрительно другое. Знаешь, зачем мы к тебе приехали? Впрочем, пусть лучше Александр Сергеич расскажет.

Генерал кивнул Тимофееву.

— Жмыхин на прошлой неделе приезжал в Ленинград, — сказал Тимофеев. — Пытался устроить так, чтобы новую базу передали в его ведение. У него много сторонников в правлении общества. По их инициативе мы провели заседание.