Егерь (СИ)

— Удачи, — зло усмехнувшись, ответил я, после чего посмотрел на других кто сидел за столом. — Суслов и Косыгин, вы тоже проваливайте, у вас тоже появился дополнительный шанс. Второй, выведи их.

— Понял, — кивнул тот.

Никакой товарищеской поддержки, как и прошлая партия, вторая группа не проявила, мол, я останусь с партийными товарищами до конца. Фигу там, как приказали, сразу встали, и пошли. Ну, Суслов к чести его немного поколебался, но всё же встал, двое других сразу вскочили, и направились следом за Толиком к выходу.

— Хотя подождите, — остановил я их в дверях. — Я тут подумал, зря вы поклялись меня найти, не нужно было этого делать.

Короткая очередь от бедра и тело Брежнева бросило на стену, пятная её пулями и кровью. После этого я обратился к двум другим:

— Надеюсь, вы себе такой глупости не позволите, как угрожать мне. Мне ведь и вас ничего не стоит достать, уж поверьте.

Дожидаться ответа я не стал, и мотнул головой, указывая на дверь, так что Толик подтолкнул к дверям стоявшего ближе к нему Косыгина и вывел из зала.

— Как видите, угрожать тем людям, что держат вас на прицеле, несколько опрометчиво, но я повозил уйти тем кто возможно займёт пост генсека, так что потеря в принципе не велика, да ещё возможно это даже приведёт к более благополучному исходу.

Тут я врал, откровенно и зло. По плану Брежнев должен был выйти отсюда живым, однако причина, почему я так поступил, была в том, что тот меня узнал, не знаю как, но факт, но меня узнал. То ли по голосу, то ли по глазам, очков-то не было, но тогда когда он отвёл взгляд, в них мелькнуло узнавание, и рисковать я не стал, а когда прозвучала угроза, понял, что тот подписал себе смертный приговор, и у меня просто не было другого выхода… Ну и хрен с ним, мог и жить, сам виноват.

Когда Толик вернулся, то подошёл ко мне, и на ухо прошептал:

— Похоже, готовятся к штурму.

— Какой ещё штурм? — удивился я. — С такими заложниками как у нас, можно луну с неба выторговать.

— Факт, я согласен с Хафизом, штурм будет.

— Вот оно как, — задумчиво протянул я. — Сколько у нас примерно времени?

— Не думаю, что больше часа… Может это Игрок?

— Нет, мы его с гарантией уделали, вон Мбанга остатки доедает. Скорее всего тут кто-то решил проявить личную инициативу и вскочить на этом деле как на трамплине в верха. Да, думаю так и есть. Этого я не учёл.

— Это плохо?

— Ум? — вырываясь из раздумий, посмотрел я на брата. — Что?

— Я говорю, это нам как-то помешает?

— А ты знаешь, даже поможет. План, конечно, летит к чёрту, мы тут до ночи должны были продержаться, однако будет импровизировать. Значит, слушай меня…

Я начал объяснять Толику что задумал, мы отошли в сторону, чтобы нас никто не слышал, при этом не особо обращали внимания на заложников, наёмники тут были, они и следили за ними, потому резкий и стремительный рывок сразу всех, не столько ошеломил, а скорее удивил. С тех мест, где сидели делегаты ближайшие от наёмников, бросились на них падая сбитые пулями, но патроны заканчивались и наёмники не успевали перезаряжаться когда из захлёствовала толпа заложников. Лишь те наемники, что стояли на балконах стреляли не прерывно, мы с Толиком их поддерживали, до нас так никто добежать не успел. Тот стрелок, что остался на потолке, так же садил длинными очередями из автомата. В общем, мы не справлялись, шли те как безумные.

— Я же тебе говорил, нельзя крыс в угол загонять! — крикнул Толик, когда мы вывалились в коридор и закрыли двери.

Мбанга, успевший высочить следом, подпёр их плечом, пока мы перезаряжались. Его автомат остался в зале, и кроме ножа на поясе и четырёх гранат при нём ничего не было. Причём он продолжал жевать, мясо Игрока ему видно понравилось, и в левой руке он держал обгрызенную кисть. В зале продолжали грохотать выстрелы сплетавшиеся в очереди, слышались разрывы гранат и всё это под вой раненых и крики умирающих. Мне даже послышалось 'Ур — ра — а-а' когда заложники пошли в атаку. Хм, а ведь многие из них были фронтовиками, скурвившиеся, правда, но все же фронтовиками.

— Интересно, чего они так долго ждали, а не смели нас сразу? Любому малоопытному офицер понятно, что шансы были, — спросил братишка, и когда Мбанга с трудом удерживающий дверь отскочил, стал садить длинными очередями по тем, кто пытался к нам прорваться, после чего так же срывая с пояса гранаты и бросая их в зал, как это делали мы с негром.

— Валим, — на ходу перезаряжаясь, скомандовал я, бежавший рядом Мбанга, не успел завернуть за угол и упал сбитый пулями. Кто-то из заложников уже добрался до оружия и применил его.

Бросив гранту за угол, я повёл брата дальше.

— Да причина ожидания проста. Сначала надеялись, что и их имя прозвучит всё списке. Потом договаривались, кто рванёт первым, а значит и упадёт сражённый пулями. Наверняка авторитетом давили и на партийную совесть, подталкивая тех, кто сидел с краю, к самопожертвованию. Шёпот-то какой стоял в зале. Ну а когда поняли что всё, то и пошли в атаку.

Бросив за угол очередную пару гранат, мы вбежали в подвал и, осмотревшись Толик сказал:

— Всё, ловушка.