Египет под властью Мухаммада Али (1806-1821)

Паша имеет свыше двух тысяч ослов, которые в течение всего дня перевозят в мусорные ямы золу из бань, а также кирпичи, щебень, землю и обломки разрушенных домов на постройки в крепости и в другие места. И видишь рынки и переулки, переполненные вереницами ослов, отправляющимися и возвращающимися. Если человек в соответствия с приказом снесет свой дом, к нему тотчас же направят вереницу ослов, чтобы увезти рассыпанные кирпичи, и лишь влиятельное лицо может воспротивиться этому. И не являются ли эти распоряжения уловкой для заполучения обломков — строительного материала, так необходимого паше? Мусор от разрушенных зданий остается нетронутым на проездах, его не перевозят, и видишь большинство дорог и районов замусоренными. Что же касается сноса и перевозки больших домов и обширных жилищ, в которых обитали египетские эмиры, в особенности в Биркат ал-Фил, в ал-Хаббанийе, то там это было общим явлением, пока не остались от них руины, фундаменты и ужасные груды; они сравнялись с дорогами, стали мрачными пристанищами одних лишь сов, после того как были пастбищем для газелей. Все виденное там напоминает слова того, кто сказал: “Это жилища людей, живших спокойной жизнью, наслаждавшихся тем, к чему лежит душа. Теперь их постигли бедствия, и сини переселились в могилы; от них не осталось ни глаза, ни следа”.

Точно так же обстоит дело и с Булакам, который был местом для гуляний влюбленных и друзей. Сулайман-ага ас-Силахдар[834] и Исма'ил-паша полностью завладели властью в отношении сноса там зданий и использования их обломков для своих построек в Инбабе и Джазират ал-Вуста[835]. Между Ин-бабой и Булаком Сулайман-ага разбил большой сад в сторону Инбабы, обвел его стеной, построил при нем дворец, сакии. Он стал сносить строения Булака — караван-сараи и дома, перевозя на барках оттуда днем и ночью на противоположный берег камни и строительный материал. Исма'ил-паша точно так же развел сад и построил дворец у ал-Джазират и стал расширять свой дворец и свою резиденцию в Булаке. Пользуясь постановлением относительно старых зданий, он стал забирать населенные дома, вплоть до последнего амбара для зерна, большого и длинного. Они разрушили и другие дома, кроме этих, совершенно без препятствий и каких-либо преград, а обломки перевезли к месту строительства. /254/ Точно так же и Вали Ходжа начал сооружать дворец с садом в ар-Рауда. Последнее, что было снесено в Старом Каире, он свез к себе на постройку, но он умер до того, как она была завершена.

Что же касается христиан-армян (а ты не знаешь, что такое армяне), являющихся приближенными нынешнего правительства, то они возводят дома, дворцы и сады в Старом Каире, чтобы обосноваться там. Они точно так же сносят и перевозят для своих построек что им вздумается, и нет запретного для них, но лишь для мусульман — [коренных] жителей города — предназначаются запрещения, препятствия, ограничения и разрушения.

И из других событий. Паша отдал приказ о строительстве жилищ для солдат, которых он вывел из Каира и разместил по провинциям. Он распорядился повсеместно в провинциях строить помещения для жилья солдат, именуемые казармами (ал-кишлат) Это вызвано тем вредом, какой наносили страдания, испытываемые солдатами от длительного пребывания в палатках во время зноя и холода, и необходимостью каждый раз обновлять и чинить их, содержа для этого многочисленную прислугу. Это название — кишлат — есть множественное число от [слова] кышла с кафом, согласованным касрой, и сукуном над шин. В турецком языке оно означает зимнее помещение, так как зима на их языке именуется кыш, с кафом, огласованным касрой, и сукуном над шин.

По районам и деревням были отданы письменные распоряжения заготовить необожженный кирпич, затем обжечь его и доставить его в места построек. Каждое селение и деревню обязали поставить определенное количество кирпича: от деревни, для примера, требовали пять тысяч штук кирпича или больше, соответственно величине деревни. Кашифу района надлежало собрать шейхов деревень и от каждого из них потребовать двадцать или тридцать тысяч штук кирпича — больше или меньше. Их обязали заготовить его, обжечь и доставить в тридцатидневный срок. От каждой деревни потребовали также определенное количество балок из пальмового дерева и пальмовых ветвей. Они обязаны также поставить определенное количество людей на место производства строительных работ для использования их на перевозке всего необходимого для построек в [разных] районах, вплоть до Александрии и дальше. Оплата их работы установлена в семь пара в день на человека, и не больше. Для вырабатывающих кирпич также установлена плата; за пальмовые ветви и балки была установлена оплата, но по очень низкой расценке.