Египет под властью Птолемеев. Иноземцы, сменившие древних фараонов. 325–30 гг. до н.э.

Цезарь не знал, что происходит в Италии, и не хотел лишаться хотя бы одного из своих немногочисленных легионов. Клеопатра решила сменить тактику и стала уговаривать возлюбленного остаться в Египте. Она полагала, что, если он согласится жениться на ней, все уладится – Египет станет частью Рима, а она будет править обоими государствами. Надеяться на это было более чем наивно. Хотя Цезарь и заводил интрижки с другими женщинами, он всегда возвращался к своей жене Кальпурнии. Для того чтобы заставить Клеопатру отказаться от амбициозных планов, он предложил ей выйти замуж за брата, что позволило бы ей обеспечить свое право на престол.

Однако Клеопатра обнаружила, что беременна, и пораженный этой новостью Цезарь стал относиться к ней с еще большей нежностью. Возможно, именно этим была обусловлена поездка по Нилу, идея которой также вполне могла принадлежать Цезарю. Эта река постоянно будоражила умы римлян. Сципион и другие его сородичи не могли сопротивляться ее притягательной силе, и Цезарь, человек крайне любознательный, не сумел устоять перед соблазном проследовать вверх по ее течению. О ее истоке ничего не было известно, и даже Акорей, престарелый мемфисский верховный жрец, считавшийся признанным авторитетом, говорил, что ничего о нем не знает. Он утверждал:

И даже не смеют
Басен слагать об истоке твоем; повсюду, где видят, —
Ищут тебя[75]

.

Разрешить эту загадку пытались Сезострис, колесницу которого «влачили царские выи», Камбиз, прозванный «безумным», и Александр, «высший из всех царей», но это им не удалось, и Акорей предсказал, что их последователей ждет такая же судьба. Тем не менее Цезарь страстно желал отправиться в это путешествие.

Такая возможность ему вскоре представилась, ибо Клеопатра подвизалась сопровождать нового быка Бухиса, считавшегося в Верхнем Египте священным, которого должны были перевезти из Фив в Гермонт (современный Армант). Ни у нее, ни у Цезаря не было причин отказаться от этой поездки. Трон находился в безопасности, и Клеопатра была уверена в том, что в Верхнем Египте ее ждет теплая встреча. Цезарь, в свою очередь, решил: если он вернется в Рим на месяц или два позже, это ничего не изменит. Аппиан сообщает, что «Цезарь отправился вверх по течению Нила в сопровождении 400 кораблей, чтобы изучить страну в обществе Клеопатры, от которого он получал большое удовольствие». Вполне вероятно, что энтузиазм жителей Фиваиды удивил Цезаря. Но объяснить этот факт довольно просто. Обитатели столицы и население Верхнего Египта с отвращением относились друг к другу, и представитель династии Птолемеев, не пользовавшийся популярностью в первой, мог быть уверен, что во втором его ожидает теплый прием.

Так или иначе, царица высадилась в Дендере, совершила обряд жертвоприношения в храме Хатхор, восстановленном ее отцом, а затем направилась в Фивы. Там ее ждал новый бык Бухис, который «ходит на четырех ногах, олицетворение Монту, бога войны и покровителя Фив». Животное посадили в священную ладью Амона, затем двинувшуюся в сопровождении кораблей с царицей и жрецами на борту вверх по течению. В Гермонте Клеопатра присутствовала при проведении обряда возрождения Бухиса, сделала подношения и объявила о своем намерении построить храм на месте, где некогда поклонялись выдающимся представителям XII и XIX династий.

Глава 14 Клеопатра (продолжение)

По возвращении в Александрию Цезарь снова стал испытывать опасения, мучившие его прежде. Он решил, что не останется в Египте и не позволит Клеопатре помешать своему отъезду. Царица, в свою очередь, не хотела навредить будущему ребенку и не собиралась отправляться в Рим до его рождения. В самый разгар лета она произвела на свет сына, которого назвала Цезарем. Пораженные ее самоуверенностью, александрийцы прозвали мальчика Цезарионом, и это уменьшительное имя стало использоваться чаще, чем полное. Верховный жрец Гермонта объявил его сыном Амона-Ра, воплотившегося в Цезаре, а в столице стали чеканить деньги с изображением царицы в образе Афродиты и мальчика в виде Эроса.

Подобная родословная вызвала у жителей Египта крайнее удивление. «Когда это, – спрашивали они, – египетский бог и греческая богиня успели заключить брак?» Многие задавались вопросом о том, как поступят александрийцы – назовут этого маленького незаконнорожденного ребенка наследником престола или дождутся появления на свет законного потомка, рожденного от брака двух представителей династии Птолемеев. Пока римские легионы стояли неподалеку от дворца, ответить на этот вопрос было несложно, а когда Клеопатра объявила о своем намерении посетить Рим, у жителей Египта пропали последние сомнения в правильности данного ответа.