Египет Рамсесов

Впрочем, это было временное безумие. Рамсес III в Большом папирусе Харриса просил богов Египта, великих и малых, о самых простых и разумных вещах: для себя – счастливую вечность, для сына – чтобы он стал могучим и почитаемым царем, правил долго и чтобы Нил одарял его щедрыми разливами. Он полагал, что заслужил это, ибо боги поставили Рамсеса на место его отца, как они поставили Хора на место Осириса. Он не угнетал людей. Он не крал. Он исполнял волю богов.

Желания простых людей, богатых или бедных, куда скромнее. Бездетные родители просят Имхотепа даровать им ребенка. Бата, которого преследует обезумевший от ярости брат, вспоминает, что Хорахти умеет отличать ложь от истины, и полагается на него. Все верили, что боги пекутся о бедняках. Когда все оборачивалось против них, бог оставался их опорой, неподкупным судьей: он не заставлял свидетелей менять показания. На суде бедняк, у которого нет ни серебра, ни золота для писцов, ни одежд для их слуг, вдруг видит, что сам Амон принял облик везира, чтобы правда восторжествовала и слабый одержал верх над сильным.[564] Писец надеется, что бог Тот поможет ему стать более искусным: «Приди ко мне, Тот, священный ибис, бог любящий Шмун, главный писец Эннеады богов. Приди ко мне, направь меня, сделай меня умелым в твоем искусстве, ибо твое искусство – самое прекрасное. Ведомо каждому: кто владеет им в совершенстве, становится вельможей».[565]

Эта пылкая и в то же время рассудительная набожность часто ставит нас в тупик. Тяга богов к роскоши свойственна всем странам во все времена. Однако богатства египетских храмов в период Нового царства поистине невообразимы. С момента прихода к власти фараона Яхмоса в них скапливаются все излишки, все, что удается сэкономить. Главной заботой фараонов становится постройка новых и восстановление старых святилищ. Они расширяют и украшают древние храмы, заново возводят их стены, заменяя кирпичные на каменные, ставят новые ворота, строят священные ладьи, умножают статуи, меняют отечественное дерево на экзотическое, покрывают золотыми пластинками пирамидионы обелисков и стены великих гробниц, устанавливают во всех их покоях мебель, инкрустированную золотом и драгоценными камнями. Разумеется, во времена Эхнатона и, может быть, в малоизвестные годы, предшествовавшие царствованию Сетхнахта, кое-что было разрушено и утрачено: происходила как бы репетиция того, с чем пришлось столкнуться последним Рамсесам. Однако изобильные и славные годы правления других фараонов с успехом возмещали этот ущерб.

Подобно грекам и римлянам, мы удивляемся количеству и разнообразию египетских богов. На одном из папирусов Каирского музея изображена царская дочь жрица Исетемхеб на берегу водоема. Грациозным движением она простирается перед крокодилом, который лежит под деревом на другом берегу.[566] Без тени отвращения она пьет воду, где только что плескалось это равнодушно взирающее на нее чудовище, ибо крокодил – это Себек, один из самых почитаемых богов. Два главных центра его культа находились: один в Фаюме, позднее названном греками Крокодилополем, и другой в Сумену южнее Фив, а храмы – почти по всей стране.

Жители Мемфиса и Она предпочитали крокодилу быка, которого первые называли Апис, а вторые – Мерур (Мневис). Быка Аписа отличали по особым признакам, известным еще греческим авторам.[567] Когда его находили в стаде, жрецы праздновали его рождение и торжественно вводили в храм Птаха. Священному быку давали лучший корм и осыпали почестями до конца его дней, а когда он умирал, вся страна погружалась в траур. Тело Аписа, или Мерура, мумифицировали и хоронили, как «князя».

В Шмуне священными считались ибисы.[568] Избранному ибису поклонялись, как богу. Со всего Египта приносили мертвых или мумифицированных ибисов и хоронили в огромной пещере. Всюду почитались священные соколы, и не только в городе Нехене, который греки позднее назовут Гиераконполь, но также напротив Нехена, в Нехебе, а также в Даманхуре («Городе Хора») или Санхуре («Защите Хора») и в других городах, например в Атрибисе, где древний некрополь был полностью восстановлен Джедхором Спасителем, а также в Танисе, где наша экспедиция недавно нашла мумии соколов в маленьких сосудах.

Жители Бубаста поклонялись кошке. В Имете богиней была ужасная змея Уаджет. Крестьяне Фиваиды приносили в жертву змее, которую, правда, называли другим именем, Рененутет, первые снопы нового урожая.