Ка будет обитать в своём вечном жилище — в своей гробнице; туда ему будут приносить жертвенные дары и совершать ради него заупокойные службы.
«Проблемой Ка» египтология занималась полтора века, и за это время учёные сделали [199] множество ценных наблюдений и обещаний, однако начиная с 1950-х годов работы о Ка практически перестали появляться в печати, и «проблема Ка» фактически была признана бесперспективной. Лишь в 1987 г. эта проблема была разрешена русским египтологом А. О. Большаковым:[7] как реально существующий Двойник человека египтянами был истолкован образ этого человека, «живущий» в сознании других людей. Для «оживления в памяти» какого-то образа человеческому сознанию необходим внешний ассоциативный «толчок», напоминание, — этой цели у нас служат фотографии, и этой же цели египтянам служили гробничные изображения изображения, в частности — статуя покойного. Точно так же «оживляет» образ человека в памяти и произнесённое имя-Рен; и по тому же психологическому механизму «материализуются» для покойного все настенные изображения жертвенных даров при «взгляде» на них статуи и при произнесении жрецом вслух жертвенных формул.
В эту теорию очень хорошо «вписывается» ещё одна «душа» египтянина — Ах, буквально: «Светлый, Освещённый». Ах изображался в виде хохлатого ибиса: —, но это изображение — лишь звуковой (передающий сочетание двух согласных «ах») иероглиф, никак не связанный с представлениями об Ах. До недавнего времени о назначении Ах и о связанных с ним представлениях и верованиях египтологическая наука ничего определённого сказать не могла. В свете же теории А. Большакова Ах есть «душа», которая, в отличие от Ка, не рождается вместе с человеком, но которую он обретает лишь после смерти путём ритуала «отверзания очей». Зрение, при помощи которого «оживает» Ка, является необходимым условием потусторонней жизни, ибо «слепая» статуя не может кормиться жертвенными дарами. Невидимое просто не существует (сравн. угрозу бога-змея в «Сказке о потерпевшем кораблекрушение» — с. 222). Отсюда связь солярных божеств с жизнью и воскресением, а сил «тьмы» — со смертью и небытием; отсюда и важность обряда «отверзания очей» — возвращение [200] способности видеть суть возвращение жизни. Эти представления «позволяют объяснить один из ключевых эпизодов египетской мифологии, когда убитый Осирис "воскресает" благодаря тому, что его сын Хор даёт ему свой глаз. Поскольку у убитого Осириса оба глаза оставались на месте, передача ему глаза Хора не была компенсацией физического недостатка, ведущего к слепоте. Осирис был слеп, как всякий мёртвый, с глазом же Хора он обретал новое, "искусственное" зрение. Осирис, получивший глаз, "оживает", так как становится зрячим. Впрочем, "искусственный" характер этого нового зрения всё-таки даёт себя знать: обретая активность, Осирис становится царём мира мёртвых, но в мир живых не возвращается».[8] Ах, таким образом, означает «Зрячий».
О назначении «души» Шуит («Тень»), к сожалению, ничего определённого сказать пока невозможно. Изображалась она в виде тёмного силуэта; и некоторые посмертные наказания за грехи включали в себя уничтожение Тени грешника.
Илл. 140. Ба возвращается к своей мумии. Прорисовка виньетки из «Книги Мёртвых» («Папирус Ани»); XIX династия; Британский музей, Лондон.
<p><strong>Ба и Сах</strong></p>Ба — сокол с человеческой головой — «жизненная сила» человека: человек умирает, когда Ба покидает тело, вылетая через рот,[9] и оживает после возвращения Ба к мумии (илл. 140). Поэтому и необходимо сохранить тело покойного нетленным: чтобы Ба мог обрести свою мумию.
