Египетские мистерии. Путь посвящения

Снискав в трудах праведность, он удостоился от богов столь огромного влияния на слушателей, что у него было множество учеников и отовсюду сходились к нему люди, жаждущие образования; и возникло среди них некое прекраснейшее недоумение. Ведь вот они: Сопатр из Сирии, муж наиискуснейший в речи и письме, и Эдесий и Евстафий из Каппадокии, и Феодор и Евфразий из Эллады⁴-люди, обладавшие наивысшей добродетелью, и множество других, не слишком отстававших от этих по силе речей, так что удивительно было, что всем им он был полезен; ибо был он еще и щедр со всеми. Так вот, весьма малое время он проводил наедине с самим собой, без товарищей и учеников, поклоняясь божеству; по большей же части он пребывал в кругу товарищей, и в отношении пищи придерживался древней невзыскательности, и на пирах наслаждался скорее общением с присутствующими и переполнялся им, словно нектаром. Они же, постоянно и ненасытно желая внимать ему, все время докучали ему и, выискав достойный внимания предлог, однажды сказали: «Что же это ты, о наибожественнейший учитель, делаешь что-то в уединении и не уделяешь нам более совершенной мудрости? А ведь донесся до нас слух от твоих рабов, что при совершении молитвы богам ты кажешься вознесшимся над землей более чем на десять локтей; а тело твое и одежда начинают сиять златовидной красой. Когда же ты заканчиваешь молитву, тело твое становится подобным тому, что было прежде, и ты сходишь на землю, к общению с нами». Обычно не слишком смешливый, рассмеялся на эти слова Ямвлих. Но при этом ответил он им: «Недурен был тот, кто вас таким

образом обманул, но это не так; впредь же я ничего не буду делать без вас»,- и слово свое сдержал. Автору настоящих строк об этом случае рассказал учитель Хрисанфий из Сард. Последний был учеником Эдесия, а Эдесий был в числе первых учеников Ямвлиха, и этот рассказ-из тех, что он поведал Хрисанфию.

Так вот, он говорил, что величайшими подтверждениями божественности Ямвлиха были следующие. Солнце двигалось к границам знака Льва, когда оно восходит вместе с так называемой Собакой ⁵, и было время жертвоприношения. Последнее было подготовлено в одном из его загородных имений. Когда же все прошло прекрасно, они направились в город, передвигаясь неторопливо и медленно; ведь между ними происходила беседа о богах, подобающая совершению жертвоприношений. Вдруг Ямвлих в середине беседы оставил рассуждения, словно у него прервался голос, и, вперив глаза в землю, некоторое время молчал, а затем, вновь взглянув на товарищей, воскликнул: «Пойдем другой дорогой, ибо здесь недавно провезли мертвеца». Сказав это, он пошел по другой дороге, которая ему показалась более чистой, и вместе с ним свернули все те, которые сочли позорным оставить учителя. Большинство же товарищей-все те, которые были более склонны к пререканиям и в числе которых и находился Эдесий,- остались на том же пути, сочтя происшедшее нелепицей, и, словно взявшие след собаки, пытались найти опровержение словам учителя. И через короткое время им встретились люди, хоронившие покойника. Но и тут они не отступились, а спросили, не по этой ли дороге те пришли сюда. В ответ же те сказали: «Конечно», поскольку, как они сообщили, другого пути у них попросту не было.

Еще об одном деянии, и того более божественном, согласно свидетельствуют ученики. Ведь они часто докучали ему, говоря, что явленного им мало, и что это, пожалуй, могло быть достигнуто благодаря некоей особой остроте обоняния, и что они хотели бы получить некое наглядное доказательство в виде чего-то другого, более важного. Он же отвечал им: «Но это зависит не от меня, а случится, когда придет подходящая пора». Спустя некоторое время они решили отправиться в Гадары; а это теплые источники в Сирии, вторые после римских в Байях, и сравнить еще какие-либо с теми и другими попросту невозможно. В подходящий сезон они и отправились в Гадары. Однажды он совершал омовение, а они снова собрались и стали досаждать ему теми же самыми просьбами. Ямвлих, улыбнувшись, сказал: «Хоть и не слишком благочестиво показывать подобные вещи, но ради вас это будет сделано». Он приказал ученикам выяснить у местных жителей, как издревле называются два теплых источника- весьма небольших, но более приятных, чем остальные. Выполнив предписанное, они сообщили: «Хоть этому и нет объяснения, но вот этот называется Эрос, а соседнему имя Антэрос». Он тотчас прикоснулся к воде (а сидел он в этот момент на покрытии источника) и, обратив к ней какие-то краткие слова, вызвал снизу, из источника, дитя. Дитя же это было белым и соразмерным по пропорциям своего тела, и его златые кудри сияли, опускаясь на спину и на грудь, и вообще оно выглядело умывающимся и умытым. В то время как его товарищи стояли, пораженные, он сказал: «Пойдем к соседнему источнику», и повел их прочь; и был он погружен в раздумья. И там, совершив те же самые действия, он вызвал другого Эрота, во всем подобного первому, за исключением