Египетский манускрипт

— Подонки, говоришь? — спокойствие по прежнему не изменяло лидеру Бригады. — Да, я прекрасно понимаю, что вынужден совершать не вполне… этичные поступки. Но – для чего я это делаю? Ты не задумывалась, что принцип «цель оправдывает средства» охаян теми, кто боится, что однажды найдутся такие цели, которые, И ПРАВДА, оправдают средства по настоящему жестокие – по отношению к их обывательскому мирку? Да, я – мы все! – вынуждены совершать поступки предосудительные. И, черт возьми, мы будем их совершать! Не я сказал: «морально и этично все, что ведет к победе правого дела!» Нашего с тобой, заметь, дела! А любой другой подход ЗАВЕДОМО ведет к поражению! Неужели страдания людей, которые еще только предстоят там, — Геннадий замолк, видимо, опасаясь потерять контроль над собой.

— И, наконец, третье. — Геннадий выставил третий палец; все это время он назидательно помахивал пальцами в любимом жесте Черчилля. — Твой влюбленный по уши лейтенантик. Поверь, он не меньше тебя – да что я, куда больше! – переживает насчет «подлости», что мы позволили себе по отношению гимназистику. А если пока и не сообразил что к чему – то скоро додумается. И хорошо, и прекрасно – пусть помучается. Знаешь, сделанная совместно гнусность связывает людей покрепче иных обязательств. Да и не будет он особо себя грызть – вон как на тебя смотрел, так что найдутся темы для размышления и поприятнее. Опять же – он сейчас готов броситься Россию спасать, флот свой любимый строить, к войне с Японией готовиться. Спасибо авторам, которые пишут про попаданцев – помогли мне мозги этого летёхи занять капитально, так, что ему ещё долго не до того будет.

— Так ты считаешь, что все в книжках – фигня, и ничего у него не выйдет? — подал голос Дрон. Он и сам любил полистать книжицы подобного жанра, особенно те, в которых героический спецназовец штабелями кладет фашистов где-нибудь в белорусских лесах. И теперь в некотором смысле сочувствовал лейтенанту – всё же тот готовился воплотить идеи его любимых героев.

— Да какая разница? — отмахнулся Геннадий. — Выйдет, не выйдет… нам-то что? Главное, чтобы он с головой в эти корабельные и прочие затеи ушел и под ногами у нас не путался. А мы ему поможем. Если будет хорошо себя вести – книжечки интересные подкинем, с картинками…

— Как это – какая разница? — Виктор оторвался от своего планшета, (что само по себе, было событием не рядовым), и решил в кои-то веки принять участие в дискуссии. — Если не будет поражения в русско-японской войне – не будет и Первой русской революции. Или забыл, что писал дедушка Ленин?

— Ты еще доживи до русско-японской… — усмехнулся Геннадий. На дворе 1886-й, восемнадцать лет впереди. Давайте думать о тех целях, что поближе. А если наш лейтенант и правда окажется таким умником, что сможет что-то всерьез поменять – мы и им займемся. НЕ надо бежать впереди паровоза.

Виктор пожал плечами и вернулся к своему гаджету.

— Короче – будет твоему Никонову о чем подумать помимо этики, не переживай, — молодой человек снова обращался к Ольге. — Получил чертежи своих игрушек – вот пусть и развлекается, пока не надоест. А если вдруг надоест – ты его развлечешь, верно, лапуля?

Ольга от возмущения запнулась:

— Знаешь, Ген, мне иногда хочется просто послать тебя подальше с твоими затеями.

— Ну так давай, посылай, в чем проблема? — ответил молодой человек. — Вот сейчас прямо и пошли. И меня и всех нас. Вот его, — кивнул он на камуфлированного Дрона, — и его, — в сторону Виктора, увлеченно елозившего пальцами по планшету.

— А заодно – и все наши планы. Нет, правда, чего там? Давай, действуй – зато совесть чистой останется, — он насмешливо взглянул на Ольгу. Девушка вздрогнула, различив во взгляде Геннадия не особо-то и скрываемый оттенок презрения – и смолчав, опустила голову.

— Ладно, — неожиданно мягко, даже примирительно сказал молодой человек. — Расходимся. Ты, Оль, дождись меня – пойдем вместе, обсудим кое-какие детали…

* * *

Ольга и Геннадий неспешно шли по Камергерскому переулку. Вокруг шумела вечерняя Москва – огни, машины, толпы людей, реклама, реклама, реклама…

Молодые люди шагали по брусчатке, и Ольга машинально подумала – а много в Москве осталось таких вот улиц, вымощенных тесаным камнем? Там, откуда они вернулись несколько часов назад других вообще не было…

После расставания с Никоновым заговорщики расстались – Никонов, бросив на прощанье влюбленный взгляд на девушку, скрылся в портале, Роман отправился домой, а Геннадий и Ольга решили прогуляться по центру. Следовало привести в порядок мысли да и расставить, наконец точки над всеми возможными «i».