Читаем Египетский поход полностью

Вторая часть простирается от оазиса Катия до оазиса Аль-Ариш. Протяжение ее – 25 лье. Караваны тратят на переход ее 32 часа; французской армии требовалось для этого трое с половиной суток. На этом пути имелось три колодца, у которых делались остановки, но колодцы эти могли обеспечить водой только один-два батальона; первый из них – Бир-аль-Абу (6 1/2 лье), второй – Бирка-Айш (7 1/2 лье), третий – Масудия « (8 лье), расположенный в трех лье от Аль-Ариша. Следуя в этом направлении, все время находишься в 2-3 лье от Средиземного моря – вплоть до Масудии, где начинается взморье. В трех лье к северу от Бир-аль-Абу находится гора Касий. Если бы были созданы посты во всех этих местах ночлега, то было бы возможно снабжать их водой, продовольствием и фуражом морским путем. Джермы, вышедшие из Дамиетты или Яффы, выгружали бы свои грузы на взморье, в трех лье от колодцев. Однако даже в случае, если бы войска двигались по тем местам, где находились озера короля Бодуэна, было бы предпочтительнее устроить посты для ночлега на берегу моря. Эти укрепленные склады охраняли бы судоходство. Аль-Ариш – оазис гораздо более протяженный и плодородный, нежели Катия. Там имеются шесть колодцев, могущих удовлетворить нужды армии в 15 000-20000 человек, а также несколько тысяч пальм, под сенью которых может отдохнуть эта армия. Там была большая деревня с каменными постройками и фортом; в ней насчитывалось 500-600 жителей; форт и деревня находятся в полулье от моря, что облегчает снабжение устроенного там склада. На берегу моря виднеются развалины древнего города Ринокорур. Он находился на месте Аль-Ариша и располагал молами и портом, что способствовало судоходству.

Третья часть этой пустыни тянется от Аль-Ариша до Газы (15 лье). Караваны проходят ее за 23-24 часа. Французским войскам требовалось для этого трое суток. В четырех лье от Аль-Ариша находится могила святого Карута, еще через 4 лье расположен колодец Зави; в четырех лье от Зави – колодец Рафия; в двух лье за ним – замок Хан-Юнус; там начинается Сирия. От Хан-Юнуса до Газы – 7 лье; это больше не пустыня; это нечто среднее между пустыней и обработанной местностью. Весь этот путь идет вдоль берега моря, на расстоянии одного – полутора лье от него. Рафия была некогда большим городом, там еще видны развалины. Следовательно, большой армии нужно 12 суток для перехода через Великую пустыню и Суэцкий перешеек, считая одни сутки пребывания в Катии и столько же в Аль-Арише.

Известно, что во все исторические эпохи полководцы, совершавшие походы из Египта в Сирию или из Сирии в Египет, рассматривали эту пустыню как препятствие, тем более значительное, чем больше было у них лошадей. Древние историки сообщают, что когда Камбиз решил проникнуть в Египет, он вступил в союз с одним арабским королем, который провел в пустыне канал с водой; это, несомненно, обозначает, что он усеял пустыню верблюдами, несшими воду. Александр стремился завоевать расположение евреев, чтобы они служили ему при переходе пустыни. Однако в древние времена это препятствие было не столь значительным, как сейчас, потому что там существовали города и деревни, а людская предприимчивость успешно боролась с трудностями. Ныне от Салихии до Газы не осталось почти ничего. Значит, армия должна совершить это переход постепенно, создавая этапные пункты и склад в Салихии, Катии, Аль-Арише. Если эта армия из Сирии, она должна сначала создать большой склад в Аль-Арише, а затем перенести его в Катию, но, поскольку эти операции чрезвычайно затяжные, противник получает время, необходимое для подготовки к обороне.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное