Егля

— Вот этого не надо. Я слабею. Видно, мой запас прочности подходит к концу. Я стала уставать. Ведь нечасто встретишь волшебника, который добровольно стал человеком. Очень рада, что встреча с вами сподвигнула меня отказаться от зла и принять это решение. Итак, рассказывай.

— Нет, теперь не буду. Я не хочу вас волновать.

— Надо рассказать, Алена. Я жду этого. Чувствую неладное.

— Да вот, Дуня-акула наговорила не поймешь чего. Ясно только, что дело плохо. Кто-то из Ледовитого океана проснулся и движется, сметая все на своем пути. Еще она сказала, что проснулся Ужас. Марья Николаевна, кто это? Что это?

Марья Николаевна помолчала. Потом сказала:

— Мне надо видеть фею Тучу. Немедленно. Ты знаешь, что мы были друзьями очень давно, а потом… мое предательство. Сейчас нельзя терять время. Опасность слишком велика.

— Значит, действительно это опасно?

— Да. Очень.

— И ничего нельзя сделать?

— Только одно. Но я в одиночку не смогу. Вызови Тучу.

— И вы сможете?

— Не знаю, надо советоваться.

— Но кто это?

— Фея рассказывала тебе про Кикаду. Помнишь?

— Помню. Но это произошло давным-давно.

— Так вот, это он. Вызови Тучу. Время не ждет.

Алена схватила кольцо и потерла третью полосу.

Фея Туча появилась серьезная, без улыбки, кивнула Алене и устремила взгляд на Марью Николаевну.

— Не надо сейчас тратить время на упреки. Выскажешь все это мне потом. Ты не можешь не знать об опасности.

— Да, Марго, я знаю. Он просыпается. Он не изменился. Пощады не ждать. Та история продолжается. Он ищет девушку, идет на дворец Ужа, думая найти ее там. К тому же ему нравится этот дворец. Он уничтожит все, ему препятствующее. Для него врагами стали все помогавшие или сочувствующие Ужу, и Егля с Аленой в том числе. Его врагами стали и акулы, так как сами хотели завладеть дворцом. Пока что он просыпается, но продвижение будет стремительным. Марго, давай вспоминать то, что стерто из памяти. Ты хоть что-то помнишь? Догадываешься, что я имею в виду?

— Конечно. Помню все, кроме самого главного. Нам надо знать имя девушки. Если мы его вспомним, то власть Кикаду пропадет.

— А девушка?

— Она освободится.

— И мы увидим ее?

— Не знаю. Не знаю даже, что будет с нами.

— Марго, надо смотреть правде в глаза. Ты слабеешь. Но мы должны вспомнить имя. Неужели, как и я, не можешь вспомнить?

— Не могу. Никак не могу.

— Ну а девушку хорошо помнишь?

— Конечно. — Глаза Марьи Николаевны потеплели. — Она замечательная. Такая добрая, милая. И веселая.

— Была.

— Да. Ее жених погиб.

— Нет. Я смогла его спасти. Но в море он в образе Ужа. Короля Ужа. Но она его видела как человека. Она стала королевой.

— Теперь я понимаю, почему Кикаду так стремился завладеть кольцом. Ведь он хотел добраться до тебя и отомстить за свои неудачи. Ты единственная, кто помешал ему.

— Конечно. И он стер с памяти всех имя девушки. Нам надо вспомнить его во что бы то ни стало. А ты знаешь, Марго, ведь у меня сохранилось кое-что от нее.

Марья Николаевна с удивлением глянула на Тучу. Та улыбнулась, и Алена первый раз увидела, чтобы фея Туча улыбалась. А Туча вынула из кармана небольшую ленту. Марья Николаевна протянула руку, взяла ленту.

— Да, это ее. Я узнала. Такая же лента была пришита по подолу юбки. И такую же она носила на голове.

— Ой! Я тоже где-то видела такую, — обрадовалась Алена.

— Этого не может быть. Такие ленты были только в те незапамятные времена.

— Действительно, что это я? Таких лент сейчас нет, и не сыщешь. Но я видела ее!

Марья Николаевна и Туча удивленно взглянули на нее.

— Этого не может быть, — очень раздельно сказала Марья Николаевна.

— Где? Где ты видела такую ленту? — также раздельно спросила фея.

— Не помню, — пробормотала Алена. — Вроде бы нигде не могла видеть, а видела. Может, мне приснилось?

— Не может присниться то, что никогда не видела, — сказала фея. — Ты выдумываешь.

— Нет, я не выдумываю! — в слезах воскликнула Алена. — И я вспомню! — И выбежала из комнаты.

— Что-то не помню, чтобы у Алены были склонности к фантазированию. Зря ты ей так.

— Ну, ты же понимаешь, что она говорит небылицы? Ей очень хочется помочь, вот и приходит в голову невесть что.

— Я юбку вспомнила! — ворвалась в комнату Алена. — Такая лента к юбке была приделана.

— Какая еще юбка, чья? Ну что ты говоришь?

— С картинки. Вернее, с картины. Потому что она большая. В человеческий рост. Я где-то видела картину. И она говорила.

— Ну, тебе ясно? — обратилась фея к Марье Николаевне. — Наша Аленка видела картинку юбки, которая разговаривала.

— Да нет же. Там не только юбка, а и кофта, ну и все такое. Ну, вообще одежда на ней…

— То есть ты хочешь сказать, что видела на картине женщину в юбке и кофте. И кто же с тобой разговаривал? Юбка или кофта?

— Опять не верите. А я сейчас точно вспомнила, что такая лента была пришита к юбке. А юбка в клетку, и цвет синий и зеленый, и клеточка такая, не очень крупная.

Марья Николаевна с феей посерьезнели, а Алена продолжала:

— Да, да, а еще такая же лента на голове была, я тогда еще подумала, как странно, лента идет через лоб и не сползает.

— Алена, — обратилась фея осевшим голосом. — Что еще помнишь?