Его адептка. Светлая для Темного

Агара тут же шлепнулась на бок, и меня мгновенно спеленали по рукам и ногам. Чуть сферу с парализатором не выронила!

– Пусти, чудовище, – выдохнула я, осознав, что метка лорда Вэриана обеспечила мне любовь агары и, как я подозревала, и остальных тварей из питомника.

Ящерка подчинилась и втянула хвост, чем и воспользовалась темная ритуалистка. Ее объятия оказались еще более цепкими и удушающими, чем захват агары. Еле отвернуться успела! Поэтому слюнявый девичий чмок пришелся в щеку.

– Арден Тироль, я этого никогда не забуду! И я готова отблагодарить моего спасителя. Не закрывай окно этой ночью.

Светлые духи! Кажется, мне срочно нужен замок еще и на окно!

* * *

Уговорить агару вернуться в питомник было сложно, пришлось согнуться в три погибели и сунуться в проход, из которого она появилась, чтобы проводить. Тогда-то я и вляпалась! Кто ж знал, что в питомнике есть магическая ловушка.

Меня обездвижило, да так быстро и качественно, что я даже склянку вытащить из сумки не успела. В состоянии полной заморозки меня и доставили в черную канцелярию.

Одну доставили!

Адептка Талас благополучно сбежала с арены, решив, что ее спаситель окончательно вжился в роль героя и не прочь уберечь ее еще и от дисциплинарного взыскания. А то, что его назначат, я даже и не сомневалась. Уж больно злобные взгляды бросали на меня преподаватели школы темных. Впрочем, нет. Кое-кто демонического происхождения восседал в центре кафедры и откровенно наслаждался разворачивающимся на его глазах представлением.

Я же была готова сгореть со стыда!

А все потому, что смотрела на лорда Вэриана и думала не об ожидающих меня неприятностях. Из головы никак не шел тот поцелуй на арене. Лорд Вэриан всего лишь поставил мне метку, передав через поцелуй свое пламя. Но мне почему-то казалось, что действовал он с каким-то чересчур активным энтузиазмом. Уж больно крепко прижимал он меня к себе в момент передачи огня.

Сравнить мне было не с чем. Тот слюнявый ужас в исполнении дракониц не в счет.

– Арден! Засранец остроухий! – возмущенный возглас Толина возвестил, что теперь все в сборе и можно начинать экзекуцию.

– У вашего подопечного проблемы с желудком?

Интересовался сухенький старичок с аккуратной бородкой. В школе темных этот темный целитель курировал обучение черных ведьм.

– У него просто проблемы. Большие! – с чувством выдохнул Толин Ревейн.

Мне стало стыдно. Одно дело нарваться на личное взыскание, а другое – подставить наставника. Но если рассуждать логически, то в произошедшем не было моей вины!

Это лорд Вэриан перенес меня на арену, это он подарил мне свою метку, из-за которой агара приняла меня как своего хозяина, и это лорд-демон оставил меня объясняться с этой безголовой ритуалисткой! Которая сначала – фу, гадость! – целоваться лезла, а потом бросила.

– А что это мой подопечный какой-то неживой? – Толин Ревейн обошел меня вокруг, а потом щелкнул по носу.

Было больно! Но я даже не вздрогнула, только и могла, что таращиться и думать о возмездии.

– Ваш подопечный угодил в охранную ловушку питомника.

Теперь уже таращился Толин Ревейн.

– Мелкий, ты совсем идиот? В питомник соваться!

Нет, я не идиот. Я просто агару домой провожала. Чем дольше я пребывала в частично мужском обличье, тем больше убеждалась, что от женщин одни проблемы.

Достало!

И лорд Вэриан достал больше всех! Ему что, больше некого помучить? Сидит, смотрит на меня искрящимся от смеха взглядом, словно, кроме нас, тут больше никого и нет. Словно ему плевать, что помимо него в канцелярии еще шесть преподавателей школы темных. Все сильные и талантливые специалисты. Одни отвечали за воспитание черных ведьм и ритуалистов, другие помогали раскрыть дар темным целителям, но самым опасным даром обладали черные маги. Вот к ним с какой-то радости и собирались меня определить в случае успешного испытания.

Бесит!

И уверенность Толина Ревейна в том, что я пройду отбор и буду зачислена в школу темных, бесила особенно.

Не нужны мне тайные знания темных. Хватит и сущей малости – книжечки, в которой написано, как можно помочь Эдриану Сатору. Потому что такая жизнь, как у него, хуже смерти. Участь бесправного раба и пленника медальона. Без права выбора, без возможности совершить побег.

И хватит перешептываться! Я же еще здесь, хотя и стою, замерев, точно статуя обледеневшая. Я же все вижу, все слышу, все чувствую…

Резкая боль, пронзившая все тело, ударила меня сотнями острых иголок. Ноги подкосились, и я упала на пол, причем на выставленные вперед руки. Да, отмена парализации – это всегда неприятно, а я в заморозке больше часа пробыла.

Светлые духи! Как же больно!

Вот так… Вдох-выдох! И не скулить, потому что темные – это не светлые. Если сочтут слабаком – сожрут.

Думай, Тэлли, о приятном. Мордой пол не поцеловала? Зубы на месте? Просто замечательно!

А ведь могла знатно опозориться, если бы какой-то умник надумал начать разморозку с ног. И почему все так шумят?

Меня поставили на ноги. Резко, рывком, не особо беспокоясь, что сейчас малейшее движение причиняло мне боль.

– Ты как, мелкий?