Его адептка. Светлая для Темного

Агара ничего не ответила, она не умела говорить, зато я уловила, как моего сознания коснулось что-то теплое и ласковое, и от этого прикосновения перестало жечь в груди. Агара благодарила меня за участие, использовав свою Тьму. Всего лишь жалкие крохи силы, их нельзя использовать для атаки или защиты, но я поняла, что в Бездне не всякая Тьма являлась магическим даром. Она была неотъемлемой частью всех живых существ, необходимая им как воздух или кровь.

* * *

Следующий приступ подкрался ближе к вечеру, когда я и ребята из особой группы лорда Льена отрабатывали материализацию. Заниматься этим было безопаснее на открытом воздухе. Пока бывшие стражи Ильноора пытались воплотить нечто похожее на оружие, я и Кассель бились над созданием сосудов. Чем занимался Нэйрэль, оставалось загадкой. После возвращения из пустыни принц замкнулся и почти ни с кем не разговаривал. Я обязательно забила бы тревогу, если бы не видела, что он стал мягче: больше ни к кому не придирался и не зудел, что темные собрали нас здесь, чтобы потом убить и поглотить нашу силу.

Тьма подчинялась мне неохотно, во время материализации она сопротивлялась: извивалась жесткими жгутами или, наоборот, расползалась бесформенным нечто, не желая собираться в единый, цельный предмет. Я была старательна, терпелива, но это ни капли не помогало. Для обуздания Тьмы требовалось время. Эта сила была слишком свободолюбива, она не признавала правил и ограничений и постоянно желала большего…

Рядом на полигоне шла поздняя тренировка старшекурсников. Среди них проводили все свободное время братья Ревейн. Я прислушивалась к звукам, доносившимся через щит. На вечернюю разминку выпустили созданий из питомника. Изредка над полигоном проносились крошечные, похожие на летучих мышей существа. Они с писком рассекали воздух, а потом соединялись в единый организм и атаковали магов. Крылатые темные метаморфы. Вот сейчас они «склеились» в огромную летучую мышь, а минуту назад казались бесформенной чернильной кляксой.

Адепты пытались достать их метательными копьями, но метаморфы были шустрее и с легкостью уходили от атак. Вспыхнувший в небе алый цветок я сначала приняла за безобидную иллюзию, но потом он рассыпался снопом искр. Жаркие огоньки устремились к летучей мыши, и воздух наполнился обиженным писком.

Волна боли, обиды и горького разочарования накрыла меня подобно воздушному удару, а ноги сами понесли к арене, окруженной магическим барьером. Я уткнулась в него лицом и увидела, как по земле катаются сцепившиеся Толин и незнакомый мне маг. Убедившись, что это всего лишь банальная рукопашная, я вскинула голову вверх и замерла, чувствуя себя крошечной мышкой перед огромной змеей.

– Привет, змейка, – тихо пролепетала я, жадно рассматривая создание, парящее в воздухе по другую сторону барьера.

«Тэлли, у меня к тебе маленькая просьба. В следующий раз, когда покинешь свою комнату, оставь мой фиал под матрасом. Я не хочу, чтобы меня проглотила змеюка из Бездны!»

«Это не настоящая змея…»

«Меня сожрет ненастоящая змея. Это еще обиднее!»

Эдриан Сатор тоже впечатлился возможностями метаморфа. Змея еще несколько секунд повисела в воздухе, а потом высунула длинный раздвоенный язык и… лизнула барьер! Тот заметно посветлел, как если бы истончился.

– Ой, мама… – потрясенно выдохнула я.

«Не знал, что ты понимаешь по-змеиному, – ехидное замечание сменилось предельно нервным: – Вали отсюда, остроухая!»

И я побежала, так быстро, что ветер в ушах засвистел, вслед что-то кричали, а воздух гремел, разрываемый плетением боевых арканов. Я все еще бежала к замку, когда ощутила мягкий тычок в спину, и бег продолжился, но уже по воздуху. Я поднималась вверх, словно ступала по лестнице, словно умела летать.

Обернувшись через плечо, увидела роскошные кожистые крылья, не хуже, чем у летучей мыши.

– Светлые духи! Как же это я?!

С кончика крыла сорвалась крошечная летучая мышка и, усевшись мне на плечо, начала очень эмоционально пищать. Кажется, мне пытались донести, что я хорошая, а вот те маги с арены вконец охамели, сначала пригласили погулять и играли, а потом сделали больно.

Светлые духи, благодарю! Спасибо, что эти чудесные крылья растут не из меня!

* * *

Метаморфы Бездны считались разновидностью темных паразитов. Мелкие создания, обитавшие исключительно стайками, умели принимать любую форму и сперва осчастливили меня крыльями, а теперь собрались в плащ за спиной и не желали слезать с моей шеи.

Ага. Я же хорошая, понимаю их желания и не дерусь.

– Сатор, нет ничего смешного!

Я от возмущения притопнула ногой. Уже с полчаса я торчала в подземной пещере и уговаривала метаморфов оставить меня в покое.

Нет, кое в чем они меня послушались. Все-таки сначала эти мелкие заразы осчастливили меня живым платьем, и если бы не мгновенная реакция Сатора, прикрывшего все это безобразие иллюзией, то имиджу Ардена Тироля был бы нанесен непоправимый ущерб.