Его большой день

Но Ярославу ехать легко. Сегодня особенно легко. Всю усталость от вчерашнего тяжелого этана он будто оставил в гостинице. К тому же он не часто лидирует, иначе ему едва ли выдержать до финиша, он больше едет «на колесе», и грудь его полна надежд. Если сохранится такой темп, расстояние между ними и основной группой гонщиков еще увеличится. Перед финишем это может составить минут десять и больше. Пусть хотя бы десять! Что могут означать для него эти десять минут? Ярослав мысленно прикидывает, на сколько он продвинется вперед в таком случае. Мест на десять или — чем черт не шутит — и на пятнадцать. А может, и еще выше — разница между гонщиками не очень велика. Зря он не посмотрел внимательнее, но перед стартом не до того было. В итоге они вместе с Рудольфом дадут команде минут двадцать. Это, мои хорошие, чего-нибудь да стоит! Жаль, нет под рукой дерева — постучать, чтобы не сглазить.

— Как едется? — слышит он за собой.

— Ничего, в порядке, Рудо.

Ноги работают и одном ритме, будто машина, крутят педали. Вдоль дороги шумят листвой деревья, приветственно мелькают руки. Деревьев много, но рук намного больше, только Ярослав их почти не видит — глаза сощурены от ветра. Радость и большие надежды придают ему уверенности.

Не было бы только дождя.

Эх, не было бы только дождя, но, видно, не миновать его, да. Каждый день их не раз и не два поливает дождем, вот и сегодня тучи — будто набитые свинцом перины, и ветер гонит их прямо на велосипедистов. Черт побери, совсем не майская, а коварная апрельская погода на дворе! А дождь совсем ни к чему, после дождя асфальт — что стекло, нужно большое искусство, чтоб удержаться в седле. Честное слово, ни к чему этот дождь, перед финишем сильнейшие захотят избавиться от более слабых «захребетников», тем труднее будет удержаться впереди.

Но он удержится во что бы то ни стало: такой случай бывает раз в жизни, и он его не упустит. И тогда уж он не будет желторотым новичком, за сегодняшний день он войдет в число дерзких смельчаков, способных на лихие дела. Тренер похвалит его, да и в глазах остальных он вырастет. Ребята скажут: «Видали? Ярослав — парень что надо!» Быть может, завтра его, как и других сильных гонщиков, уже будут стеречь, а это что-нибудь да значит. А дома, на фабрике — вот будет шуму! Боженка очумеет от счастья!

Сердце громко стучит, равномерно движутся ноги, шины свистят по шоссе. Сегодня он накачал однотрубки посильнее: ехать предстояло по хорошей трассе. И в самом деле, за весь день попался лишь небольшой участок щебенки. Там его порядком потрясло — думал, душу вытрясет, — зато по асфальту ехать на таких шинах одно удовольствие.

Гонщики проносятся, как ракеты, оставляя позади белые известковые надписи:

«Мир»…

«Pokój»…

«Friede»…

«Paix»…

«Béke»…

Ласковые белые слова, собственно, одно слово. Слово, которое сопровождает их по всей трассе и проводит до самой Праги.

На асфальт упали первые тяжелые капли. Они расплываются темными пятнами. Ярослав машинально склоняется к рулю, всей тяжестью налегает на педали, словно боясь отстать. Перед ним широкая спина Шура и равномерно напрягающиеся жилистые икры. А вот и огромная цифра «40»: до финиша сорок километров. Еще бы немного удачи, потому что многое зависит от везенья. Тяжелые капли из низко нависших туч ложатся всё гуще и остужают разгоряченное тело. Вот уж действительно ни к чему этот дождь. Едва обсохли, и снова их кропит.

Увы, желание не сбылось — припустил сильнющий ливень. Встречный ветер захлестывает лицо пригоршнями воды, капли дождя стучат по асфальту и разлетаются мелкими фонтанчиками. Ярослав — весь внимание. Нелишне сбавить бы, такая скорость рискованна. Слишком рискованна! Куда там, темп ничуть не снижается, наоборот, Мелихов сменил Поппе и рывками набирает темп. Следом идут Косма, Капитонов, пробивается вперед и Рудо, но — не получается, он не может обойти Шура, тот загородил дорогу, словно говоря: «Не суетись, детка, тебе за ними не поспеть!» Головная группа явно рассыпается, но еще ничего не потеряно, из такой маленькой кучки не очень-то просто улизнуть, и вот снова все вместе.

Однако советская пара проводит рывок за рывком. Сколько же у них сил! Чем пуще ливень, тем они активнее. Дождь противно сечет тело, колет множеством невидимых игл, вода из-под колес взметается до лица — скорость гонщиков поистине космическая! Ярослав ни о чем уже не думает, ему все безразлично, он знай крутит — только б удержаться!

Не сдавать, не уступить!