Его чокнутая любовь (СИ)

Дин поднял голову. Его потухшие бледно-зеленые глаза посмотрели на меня с невыносимой тоской. Господи, что с ним творится то…

— Лизк, я, кажется…

— Ну скажи уже.

Дин прикрыл глаза. Хоспаде, какие у него ресницы шикарные…

— Лизк, я люблю ее.

Я готова была разнести эту кухню к чертовой бабушке. ОН. ЛЮБИТ. ЕЕ.

— Только пожалуйста, не надо щас орать на весь бункер, танцевать победный танец и так далее, ладно?

Я закивала.

— Дай мне поесть уже, пожалуйста. Только благодаря твоей стряпне я вообще живу эту неделю.

Я подлетела к плите и наложила Винчестеру хорошую порцию пюрешки. У меня руки тряслись от счастья.

— Ешь наздоровье.

— Спасибо. Лизк, тока тиха пока, ладно? Я сам еще не до конца понял…

— Хорошо-хорошо.

Я потрепала его по темно-русой шевелюре. Я буду молчать.

Я открыла пачку чипсов и, замотавшись в плед, забралась на кровать с ногами.

Всю эту неделю я питаюсь чипсами и колой. Готовить мне негде.

Эти три дня я не звоню Дину, потому что как только слышу его голос, сразу начинаю плакать. Он не звонит, потому что я просила его не делать этого. Все эти три ночи, что я не слышу его: «Сладких снов, малая», я не сплю. Просто не могу. Боже, как же я люблю его…

Я доела чипсы и попыталась заснуть. Как только у меня это с горем пополам получилось, мой сон превратился в кошмар. Меня резали, расчленяли и сжигали заживо.

Я проснулась от собственного крика. Посмотрела на часы. Прошло 15 минут с того времени, как я заснула.

Все, я так больше не могу.

Уже не скрывая своих слез, я набрала Дина. Пофиг, что время 2 часа ночи. Он нужен мне.

В бункере. В то же время.

У Дина зазвонил телефон. Он не спал, поэтому ответил сразу.

— Да, малая?

— Дин…

Она плакала. Винчестер резко сел на кровати.

— Малая?! Что с тобой?

Всхлипы.

На крик Дина прибежала сонная Лиза.

— Ты чо орешь?

Дин махнул на нее рукой и прислушался к голосу в телефоне.

— Малая, что случилось?

— Дин… Я больше не могу…

— Быстро говори мне адрес.

Дин соскочил с кровати и принялся носиться по комнате, одеваясь.

— Байкен стрит, 64.

— Понял. Малая, не плачь, я сейчас приеду. Слышишь? Я сейчас приеду, не плачь, родная.

Дин засунул телефон в карман джинс. Накинул куртку. Лиза непонимающе на него посмотрела.

— Дин, чо такое?

— Лизка, потом, все потом. Надо к ней…

Дин схватил ключи с тумбочки и, хлопнув дверью своей комнаты, побежал в гараж.

Лиза, усмехнувшись и проворчав что-то типа «Влюбленные придурки», пошла к себе в комнату.

Родная…

Я улыбалась сквозь слезы. Родной мой…

Где-то неподалеку блеснул свет фар. Я соскочила с кровати и, босиком, побежала на улицу.

Голые ноги шлепали по лужам, с неба лил дождь… Я выбежала на середину переулка.

Импала, проезжающая мимо, на секунду осветила меня фарами и резко тормознула.

Приехал… Хлопнув дверью, из машины вылез Дин. Огляделся. Ах да, меня же не видно. Я сдернула очки и переулок озарился голубым светом. Дин подбежал ко мне.

— Малая моя…

Я, не в силах больше сдерживаться, обняла его и, уткнувшись в плечо, разрыдалась. Дин прижал меня к себе.

— Дин, я…

— Тише-тише-тише… Нука, пошли. Тут дождь. Промокнешь и простынешь.

Я резко вскинула голову, озарив лицо Дина голубым светом. С его волос капала вода, лицо было бледным, а глаза… Мои любимые зеленые глаза больше не светились счастьем.

— Что с тобой?

Дин устало улыбнулся и взял меня на руки.

— Острая нехватка тебя.

Я обняла его за шею и снова разревелась. Дин зашел в мой так называемый дом.

— Посвети.

Я подняла голову. Дин выхватил взглядом кровать и, сев на нее, посадил меня к себе на колени. Я залезла на него с руками и ногами.

— Малая моя, что случилось?

— Острая нехватка тебя.

Дин прижал меня к себе.

— Сколько не спишь?

— Три дня. Ты?

— Тоже.

Мы молча сидели в обнимку, наслаждаясь друг другом. Я успокоилась и положила голову на плечо Дину. Он снял куртку, остался в футболке. Оперся спиной на стену рядом с кроватью.

Я по-прежнему сидела у него в объятиях, свернувшись клубочком. Дин накинул на нас плед.

— Зачем ты позвала?

— Я не могу спать. Мне снятся кошмары без тебя. Я просыпаюсь, а тебя нет рядом. Я кричу, плачу. Мне плохо без тебя.

— Ты не представляешь, как мне хреново без тебя. Я привык, что на мне или рядом со мной спит маленькое счастье. Сладко причмокивает во сне губами. Обнимает ручками, прижимает к себе. И на моем плече, как ребенок, спит. Я не могу уснуть без тебя.

Мы снова замолчали.

Я чуть пошевелилась.

— Ты вообще не спишь?

— Вообще. Сколько раз пытался — не мог уснуть. Просто лежу и смотрю в потолок. Иногда тихонько напеваю то, что пел тебе.

— Спой, пожалуйста.

— Конечно, малая. Давай ляжем. Я так понимаю, домой я сегодня не поеду.

— Не поедешь.

Мы легли на кровать. Жесткие пружины упирались в кожу, но нам было все равно. Дин лег на спину, закинул одну руку за голову, второй обнял меня за талию. Я легла головой ему на грудь, руками обняла, закинула ногу. Как всегда.

— Что спеть?

— Что-нибудь. Что хочешь. Только пой.

Дин усмехнулся и начал гладить меня по спине.

— Встречай с ней рассвет, выруби в комнате свет,

И никого больше нет не забивай голову бредом.

Ночной ветер стучится в окна,

И вы лёжа в объятьях, всегда об этом помни.