Его должница (СИ)

Я закусываю губу до боли, чтобы даже не вздумать отвечать взаимностью на ласки Алексея. Если бы это было вежливо, то вообще закрыла бы уши, глаза и убежала, но сейчас я не в том положении.

— Хорошо, — киваю, чувствуя, что мои колени против воли становятся «мягкими», а дыхание сбивается, — я вам верю. Только отпустите меня сейчас, пожалуйста… — последнее слово вылетает из меня почти с отчаянием.

«Иначе,» — договариваю про себя, — «если я сейчас начну целовать в ответ, то просто перестану себя уважать.»

— Да, конечно… — Баринов действительно разжимает пальцы и отходит от меня. — Ты хотела к родным съездить… — покупает он меня на запрещённый приём, но я ведусь.

Разворачиваюсь и, не скрывая того, что он попал в то, что меня волнует, отвечаю.

— Да. Я очень сильно хочу!

Алексей кладёт в рот ложку каши и что-то делает в своём телефоне.

Мой вздрагивает сообщением.

— Я прислал тебе номер Глеба. Он отвечает за безопасность. В том числе и твою. Поэтому, как договоришься с бабушкой, напиши ему время, он пришлёт машину.

— Спасибо, — говорю с чувством.

— И ещё, — он доедает завтрак и отставляет от себя тарелку. — Я оставлю тебе карточку. На ней будет сумма для ежемесячных расходов. Можешь не экономить. Об особенно крупных покупках будем говорить отдельно.

— Это каких? — не понимаю я.

— Шубы, украшения, косметические процедуры… — жмёт плечами Алексей и встаёт из-за стола. — Что там у вас женщин бывает…

— Мне ничего этого не нужно, — качаю отрицательно головой и иду за ним.

Перед тем как надеть обувь он подаёт мне конверт с картой

— Разберёшься?

— Да, — отзываюсь, — спасибо.

Опускаю глаза в пол и боюсь, что Алексей попросит поцелуй. Но ещё больше боюсь, что не попросит… Господи! Да что со мной?!

Дверь хлопает.

Я вздрагиваю от этого звука и обхватываю себя за плечи, потому что становится зябко.

Возвращаюсь на кухню, запихиваю в себя несколько ложек каши, убираю посуду и начинаю заниматься домашни делами.

Бабушке до большой перемены звонить нет никакого смысла, поэтому я переглаживаю все рубашки и футболки Алексея, привожу в порядок и раскладываю свои новые вещи, а потом прихватываю из сумки помаду и иду в спальню Баринова.

Разбираю его корзину с грязным бельём, по запаху женских духов определяю вчерашнюю рубашку из клуба и смачно разрисовываю ее помадой.

Пока я вершу возмездие, мне становится легче. Я даже практически прощаю Алексея, но эйфория торжества проходит, и через секунду я уже смотрю на своё творение с ужасом.

Он меня убьёт, если узнает.

Ну а чего он узнает? Забираю рубашку и уношу с остальными вещами в стирку. Машинка все отстирает.

Но через час я обнаруживаю, что мои художества, достойные своей экспрессией по меньшей мере Третьяковки, никуда не делись. И судорожно лезу в интернет, чтобы найти способ избавления от пятен.

Первым в списке идёт моющее средство для посуды. Я оказываюсь практически по самые локти в пене, пока пытаюсь вымыть его из ткани, но пятна так и остаются на месте.

Ну вот кто меня за руки тянул? Даже не хочу знать, сколько стоит эта рубашка!

Следующими в перечне «всесильных средств» идут нашатырный спирт и скипидар. Второго, конечно, у Баринова в доме не имеется, а вот первое я легко нахожу в аптечке.

К моему великому облегчению, пятна действительно блёкнут и начинают уходить. Фух! Глаза и нос жжёт резким запахом, и я стараюсь почти не дышать. Счастливая от того, что следы преступления удалены, закидываю рубашку снова в стиральную машину и слышу, как на кухне звонит мой телефон.

Сгребаю кусочки ваты в кулак, намереваясь заодно выкинуть их в ведро, забегаю на кухню и хватаю телефон.

— Алло! — отвечаю и только после соображаю, что номер звонящего мне не знаком.

— Аня, здравствуйте! — говорит в трубке отдалённо знакомый женский голос. — Это тебя Вера Дмитриевна беспокоит. Директор школы.

— Слушаю вас, — напрягаюсь, превращаясь в слух. Просто так в обход бабушки ей нет никакого смысла мне звонить.

— Твою бабушку забрала скорая. Говорят, что сердце. Отвезли в третью городскую.

— Что… — я опускаюсь на стул и несколько раз сглатываю слюну, потому что горло сжалось, пересохло и не даёт говорить. — Как так?

— Ей кто-то в приёмную позвонил, сказали, что из детского сада. Секретарь ее пригласила. Она «алло» ответила, несколько секунд в трубку помолчала, послушала и по стеночке стекла…

Только зажатый в кулаке запах нашатырного спирта не даёт мне повторить бабушкин манёвр.

— Я сейчас вам перезвоню, — хриплю в трубку, скидываю звонок и набираю номер Ксюшиной воспитательницы.

Глава 25. Новый житель.

Барин

В моей голове звенит Анина истерика. В ожидании новостей я меряю шагами тротуар возле забора детского сада и курю почти одну за одной сигареты, отжатые у кого-то из парней.

Голова уже кружится от дыма.

Самое страшное то, что отчасти в произошедшем виноват я сам. Из-за дурацкой ревности не придал значения Аниному вчерашнему рассказу про наезд на парня. Не проверил. А оказалось, что зря.