Его княгиня

Она вытерла их, только когда захлопнула за собой дверь собственного дома, который, увы, придется покинуть.

«А может быть, и нужно было уступить? От тебя бы не убыло, чай, не девица на выданье…»

Она остановилась у двери, торопливо смаргивая слезы.

Таро неподвижно сидел на скамье, скрестив ноги и расслабленно положив руки на колени. Волосы гладко ниспадали на широкие и крепкие плечи. Кажется, у него даже глаза были закрыты, и открывать их он не торопился. Вдохнул глубоко, выдохнул.

Затем соблаговолил взглянуть на Злату, поморщился, как при виде таракана, и сухо поинтересовался:

– И где моя одежда?

У Златы потемнело перед глазами.

Уже совершенно не задумываясь над тем, что делает, она подхватила с пола пустой горшок и швырнула в Таро.

– Вот тебе одежда! Вот!!!

И разрыдалась в голос, медленно сползая по стене.

Ее резко дернули вверх, без церемоний. Приложили как следует о бревна, так, что из глаз искры посыпались. Бледное лицо Таро, совершенно спокойное, оказалось так близко, что Злата ощутила вкус его дыхания – мята с горчинкой.

– Ты еще жива только потому, что я твой должник, – тихо сказал мужчина, вглядываясь ей в глаза.

А Злата, повиснув в его руках мешком, снова задыхалась от липкого, мерзкого ужаса, что сдавливал шею костяными шипами.

Она даже не сопротивлялась, когда Таро с совершенно невозмутимым видом задрал подол ее платья и точно так же, как и Михай, скользнул пальцами по бедру. Легко, играючи. А потом отпустил. Медленно отошел в сторону.

– Сейчас ты вернешься к старосте за одеждой.

– Нет! – женщина всхлипнула, – пожалуйста, не надо…

– Ты вернешься к старосте, – бесстрастно сказал он, недобро сверкнув глазами, – но в этот раз я пойду с тобой.

Злата только головой мотнула.

– Нет… что ты… ты не видел его, Михая. Он на медведя ходит один, а ты еще не совсем…

Таро усмехнулся, покачал головой.

– Не надо считать меня идиотом, цветочек. О том, что ваш староста силен, я могу судить по тем синякам, которые он на тебе оставил. Но, как я уже сказал, не нужно думать так плохо о моих умственных способностях. Я вроде как не дурак.

– Тебе одеть нечего, – буркнула Злата.

К ней помаленьку возвращалась ясность мысли.

В конце концов, если Таро так уверен в себе… А вдруг у него есть мысли, как повлиять на Михая?

– Ну что ж, тогда вся ваша деревня сможет увидеть меня голым, – спокойно согласился Таро, – вытри слезы и пойдем. Судя по синякам на твоих нежных ручках, нам придется покинуть эту гостеприимную деревеньку раньше, чем сойдет снег. Ну что ж ты… идем.

                        -5-

В происходящее не верилось.

Еще вчерашнее бесчувственное тело грациозно вышагивало по сугробам и даже не морщилось. Напоенный морозным дыханием ветерок путался в черных волосах. Даже бледный по-зимнему братец Теф выглянул из-за снеговой тучи, дабы все это увидеть. И, уж конечно, из-за каждого плетня на них с любопытством таращились селяне. Молча. Точно так же, как и Злата, не веря собственным глазам.

«Застудится. Застудится, как пить дать», – мрачно думала она, труся следом и разглядывая худую, но крепкую спину. Бледная кожа была исчеркана мелкими старыми шрамами, как будто кто-то специально наносил небольшие глубокие порезы.

– Нам туда, – она указала на дом Михая.

А потом испугалась. Староста держал двух здоровенных волкодавов, серых с рыжими подпалинами ужасных псин. Что, если спустит на них? Порвут, оставят кровавые ошметки… И тут же представила себе это столь красочно, что к горлу подкатила тошнота.

– Что ты собираешься делать? – отдышавшись, Злата догнала мужчину у калитки.

Он обернулся.

– Я хочу одеться.

Злата затрясла головой. Конечно, сумасшедшим здесь был Таро. Но он буквально лучился уверенностью, так что женщина засомневалась уже в собственной способности рассуждать здраво.

– Но…

– Послушай, цветочек. Я изрядно замерз, чай не лето. Идем в дом, и делай все, что я тебе скажу.

И было нечто в его холодных изумрудных глазах такое, что Злата просто поверила. И пошла следом.

…Когда Таро пинком распахнул дверь в избу, Михай сидел за столом и прикладывал к прокушенной щеке комья снега. Снег тут же таял и срывался розовыми каплями на вышитую скатерть.

При виде гостя у старосты округлились глаза. Он отбросил на пол снег, приподнялся. Метнулся взглядом к Злате – и ухмыльнулся.

– Чего явились?

– Я пришел за одеждой, – спокойно сказал Таро, осматриваясь.

– Хрен тебе, а не одежда, – осклабился Михай, – баба твоя не отработала, так что… идите отсюда прочь, голодранцы. Не то собак спущу.

Взгляд Златы метался между двумя мужчинами, а внутреннее чутье подсказывало, что вот именно сейчас и произойдет нечто такое, чего Михай никак не ожидает.

– Моя баба, – пробормотал задумчиво Таро. Затем прошелся по горнице и сел на скамью, вытянув длинные, но при этом мускулистые ноги.

– Ты совсем берега потерял? – круглые щеки Михая стремительно наливались краской, – ты кто такой, а?

И тут Таро сделал едва уловимое движение рукой, словно играл на невидимых растянутых по воздуху струнах. А староста, крякнув и выпучив глаза, внезапно схватился руками за пах.

– Ты…