Его (ЛП)

Я пролежала долгие часы, вынуждая себя отключить ту часть мозга. Впрочем, у меня не было панической атаки. Когда моя тревога грозила выплеснуться, я заталкивала её обратно, думая о том, как ветви деревьев раскачивалась над нашими головами. Думая о тех тритонах, столь отчаянно пытающихся сбежать.

Мои мысли снова и снова уплывали к нему. К синякам, которые я видела на фотографиях. К тому, каким его взгляд был, когда он погружался в меня, и после. Его глаза пылали так ярко, что я думала, будто сумела бы спасти его от этой жуткой пустоты, которую он прозвал тенью.

Я сморгнула картинку. Меня одолевало не простое волнение. Я заботилась о нём. Я хотела быть его, стать той, кто разгонит тьму внутри него.

Я не поняла, что меня унесло в сон, пока с внешней стороны двери не открылся засов, и тогда я подняла голову. Мои щёки были мокрыми от слез. Наблюдать за тем, как дверь открывается, было жутко, но это было лучше неизвестности.

Дверь распахнулась, и он вошёл, всё ещё держа нож. Его волосы были спутанными, а на лице виднелась полоска грязи. Его штаны были пыльными, обвитыми паутиной на щиколотках.

Но нож…

Нож был чистым. На лезвие не было никакой крови.

Он тихонечко присел рядом со мной на кровать, глядя на нож в своих руках.

— Куда ты ходил? — спросила я.

— В подвал.

В подвал? Он запер и напугал меня просто так?

— Зачем? — спросила я, моё сердце забилось быстрее.

— Чтобы посмотреть, на что это похоже. Мне стало любопытно.

— И?

— Там было темно.

Он обернулся, подняв на меня глаза. Я увидела в них эмоции и полнейшую тоску, испугавшую меня.

— Гейб?

— Оденься. Пойдём со мной.

Он спокойно наблюдал за тем, как я натягивала одежду. Каждый его взгляд словно оставлял синяки на моей коже. Я хотела, чтобы он снова связал меня. Хотела его руки вокруг себя. Я хотела его прикосновений. Но он не трогал меня. Вообще.

Когда я оделась, он поднялся на ноги и вышел из комнаты со свободно свисающим сбоку ножом. Я нервно последовала за ним. Раньше он всегда помогал мне, и мне стало интересно, что же он решил делать со мной сейчас.

Он вёл меня на кухню? Собирался ли он вредить мне? Или после всего этого он решил убить меня?

Раньше он обвивал меня рукой, направляя. Но сейчас он шёл впереди, спускаясь по лестнице. Я притормозила у статуи, прежде чем последовать за ним по ступенькам.

— Пошли, — произнёс он, подзывая меня. — Не бойся.

Эти слова остудили меня. Я степенно спустилась по лестнице и последовала за ним через гостиную дальше по коридору к парадной двери. Он открыл её.

— Иди, — сказал он.

Я шагнула мимо него, затаив дыхание. Когда я оказалась перед ним, он мог бы ударить меня сзади. Он мог перерезать мне горло. Он…

— Кэт.

Когда я обернулась, он стоял в дверном проёме, а нож безвольно свисал в его руке.

— Габриель?

— Мне жаль, котёнок, — его глаза были печальными, такими печальными. Вот что не позволяло мне рвануть обратно к нему, обнять его руками, успокоить его. — Иди. Сейчас.

— Что… — мой голос затих, когда я осознала, что он не идёт за мной по крыльцу. — Что ты делаешь?

— Отпускаю тебя.

Слова прожужжали рядом с моими ушами, но я не поняла, о чём он говорил.

— На прогулку?

— Навсегда. Ты свободна.

— По… Почему? — запнулась я.

Каждый мускул моего тела словно налился свинцом. Остолбенев, я стояла на крыльце. Меня не отпускала мысль, что, если я развернусь, он занесёт нож, вонзая мне его в спину.

— Ты права, — сказал он, указывая на окружающую нас улицу порывистым взмахом ножа. — Это. Всё это. Это не имеет значения. Это не по-настоящему. Я не могу отобрать у тебя жизнь.

«Ты вернул мне мою жизнь, — хотела я ему сказать. — Ты подарил мне единственную причину жить».

Но мой голос застрял в горле. Глупо, как же глупо. Мне следовало бежать, прежде чем он передумает. Но что-то подсказывало мне, что он этого не сделает.

«Это не по-настоящему», — сказал он. Что-то, что, как я думала, происходило между нами, ничего не значило. И теперь он выдернул ковёр у меня из-под ног. Я уже смирилась со своей судьбой, а теперь он вручал мне другую. Как бы смешно это ни было, я ничего так не хотела, как рвануть обратно внутрь, чтобы остаться с ним.

— Ты на самом деле меня отпускаешь? — прохрипела я.

— Да. Глупо, я знаю. Возможно, в конце концов, я и есть глупый человек.

— Это не так.

Почему я всё ещё здесь? Почему я не убегаю прочь?

— Так, потому что мне надоело, котёнок, — произнёс он. Его пальцы сжались вокруг лезвия. — Надоело всё это. А теперь тебе пора.

Он раскрыл рот, чтобы сказать что-то ещё, но потом закрыл его. Шагнув вперёд, он потянулся и обхватил мою щеку рукой. Его ладонь была горячей на моей коже.

«Не делай этого, — плакала я изнутри. — Удержи меня. Желай меня. Мне нужно, чтобы ты меня хотел».

Но я ничего не сказала.

Он наклонил голову и скользнул своими губами по моим. Поцелуй получился таким лёгким, однако я всё же почувствовала электрические разряды, прошедшие по моим нервам от этого крохотного прикосновения.