Его Муза. Часть 3

— Да, конечно! Все прекрасно.

Она отвечает с уверенной улыбкой, и мы возвращаемся к идеальной жизни, идеальной семье, и окно в какую-то тихую правду теперь закрыто.

— Эй, девчонки, вы спуститесь перекусить? — Громко спрашивает мой отец снизу. Не помню, когда он в последний раз заходил в мою комнату. Наверное, до того, как мне исполнилось шестнадцать. И в данном случае, он не хочет уходить слишком далеко от просмотра футбола.

— Иду, — отвечает мама, а мне говорит: — Ты, должно быть, проголодалась. У меня есть много низкоуглеводных закусок.

Вот и начались завуалированные комментарии о моем весе.

— Дай минутку, чтобы привести себя в порядок, — говорю я.

— О, это напомнило мне, что вечером придут Симмондсы. Ты ведь не против? — Не дожидаясь ответа, она выходит, крича моему отцу: — Джон, дорогой, ты поставил вино в холодильник?

Мне сложно сказать, отвечает ли он ей или подбадривает какую-то футбольную

команду. Сажусь на край кровати и провожу рукой по одной из вышитых роз. Не знаю, хорошо ли мне дома, но это мой дом. И если честно, я очень скучаю по Логану. Я чувствую себя зажатой между «я»: старая «я» привыкла чувствовать дома безопасность, а новая «я» заканчивает колледж, взрослеет и готова выйти в мир. Это новое нарушение правил и принятие рисков.

Слышу вибрацию телефона в сумочке. Мое сердце ускоряет ритм, когда я вижу

сообщение.

Скучаю по своей музе.

Я улыбаюсь, позволяя себе ответить.

Она тоже по тебе скучает.

Прости меня за те идиотские слова, которые я сказал. Вернись.

Вернусь. Через четыре дня. Тебе нужно писать.

Я хочу писать языком по твоему телу.

Его слова и желание стерли все мои сомнения.

Мне бы тоже этого хотелось, но придется подождать.

Ненавижу ждать. Люблю прикасаться к тебе.

Вложи эту страсть в свою прозу.

Работа хорошей музы состоит в том, чтобы убедиться, что художник творит.

Но его слова вызвали во мне тоску, поэтому добавляю:

Но сохрани немного этой страсти и для меня xxx.

Ты нужна мне сейчас. Мне не нравится, что ты далеко.

Искусство требует жертв.

Слышу, как зовет мама:

— Ава? Ты спускаешься?

Я должна идти. Долг зовет.

А как же твой долг передо мной?

Ты же писатель. Я — твоя муза. Иди твори. Спишемся позже.

Я смотрю на экран еще с минуту, но он угрюмо молчит. Надеюсь, Логан последует моему совету. Бросаю телефон обратно в сумочку. Меняю блузку на толстовку, джинсы на штаны для йоги, убираю волосы в конский хвост и накладываю немного блеска для губ. Привести себя в порядок для меня означает комфортнее одеться, что, несомненно, разочарует мою мать, но наши соседи, Симмондсы, видели меня в подгузниках, школьной форме и спортивных костюмах, так что уверена, что им все равно. Они практически, как члены семьи, и я не чувствую необходимости наряжаться для них. Особенно для Уоррена, чьи носки никогда не сочетались с остальными цветами его одежды. Сейчас я дома и хочу расслабиться. Даже музам нужен отдых.

Глава 3

Раздается звонок в дверь, и мама спешит в прихожую. Когда она выходит из кухни, я кладу третью морковную палочку обратно на тарелку с овощами, и хватаю столько картофельных чипсов, сколько смогла бы удержать. Я методично поглощаю обжаренную во фритюре картошку, слушая обмен любезностями у входной двери. Мой папа встает, чтобы пожать руку мистеру Симмондсу, но им нужно всего лишь пар у объятий, прежде чем вернуться в кабинет к звукам футбольного матча. Моя мама и миссис Кэролайн Симмондс рука об руку возвращаются на кухню — официальное царство женщин на День Благодарения.

— Ава, ты великолепна! — говорит Кэролайн, подходя прямо ко мне и хлопая рукой с маникюром на пальцах по моим щекам. Надеюсь, я убрала с губ улики.

— Ты подросла? — говорит она, отпустив мои щеки и делая шаг назад, чтобы оглядеть меня.

— Не в высоту, — говорит мама, откупоривая бутылку вина.

— О, она замечательная, Рита, — говорит Кэролайн маме. — Ты, должно быть, очень гордишься ею.

Мне нравится Кэролайн, но она и моя мама воспринимают своих детей, как выставочных собак.

— Уоррен, она здесь! — кричит Кэролайн.

Я сажусь обратно на стул и тянусь за очередной горстью чипсов, пока мама не замечает меня.

— Как дела в колледже, дорогая? Уже, ведь, последний курс? — говорит мне Кэролайн.

Она всегда интересовалась моей жизнью.

— Все отлично. И напряженно.

— Я не знаю, как это в мире искусства. У тебя будут экзамены? Не могу представить, как вас могут оценивать.

Я отрицательно качаю головой.