Его непокорная пара

- Послушай, Артар. Хотел сказать тебе. Древние оборотни, вроде нас с тобой, фактически раритеты мира двусущих, еще помнят давние времена. Тогда женщины принадлежали оборотням по факту по праву сильного. Если мужчина - альфа, он забирал себе пару. Если ее родственники против - они могли сразиться. Но альфа чаще всего побеждал... А сейчас... сейчас совсем другие времена, Ревский.

Артар сцепил зубы.

- Я знаю. Уже прочувствовал.

- Поэтому позволь мне сказать тебе кое-что. Я старше и я опытней. К тому же, я уже был в браке. Не дави на нее, Артар.

Ревский приподнял брови. Минин словно все видел, все слышал и все знал о том, как складывались отношения Артара и Али. Он точно не мог ни подслушивать, ни подглядывать за Артаром на его территории. Верпантера, что, ясновидящий?

- Да, да. Не дави. Не требуй, чтобы стала твоей. Нынешние женщины от этого звереют. И сбегают раньше, чем поймут - нужен ли ты им, на самом деле.

- Даже так? - тихо спросил Ревский.

- Поверь. Я уже насмотрелся. Ты не первый из нас, древних, кто встретил пару уже в зрелом возрасте. Я имею в виду, по прошествии веков.

Тут много факторов сказывается. Во-первых, оборотни давно не живут обособленно. Вдали от людей. А у людей женщины - самостоятельные. Феминистки. Некоторые - и вовсе против брака. Какой уж тут домострой и собственничество зверя? Во -вторых, и сами времена поменялись. Теперь женщина равна мужчине во всем. И в плане выбора пары тоже. Мужчина может предлагать. Но только ей решать - идти с тобой или же нет. И если ты преступишь эту черту. Артар. Ты об этом очень и очень пожалеешь. Молодняк быстро ловит тенденции. Им, как ни удивительно, проще. Они - дети этого времени. Все понимают и ощущают. Плывут по течению. А вот такие древние как мы. Нам гораздо сложнее, Артар.

Ревский тряхнул головой. Так он проблему еще не рассматривал. Все ждал, когда же драконица сдастся. Когда поймет, что у нее нет выхода. Только один - в его жизнь, дом и спальню. Минин будто опять все понял.

- Знаешь. Я еще помню те времена, когда женщина никогда не отдалась бы без прицела на брак. Когда кавалер приглашал на танец уже с наметкой забрать женщину себе. И вопросов не возникало. Напротив! Если проявляешь к женщине интерес, а жениться не собираешься, ты - прямо-таки гад последний. К тебе ноль уважения и кило презрения. Остался наедине с красоткой, пусть даже вы обувь не сняли, не говоря уже обо всем о стальном - все равно обязан жениться! Ты ее для других опозорил!

А теперь... Теперь - хоть танцуй, хоть трахай... Но вот присвоить - это уже преступление...

Минин усмехнулся. Артар кивнул. Да. Он тоже все это хорошо помнил. Вот только тогда женщины не значили для него столько, сколько Аля. И ни одна не заставляла выверять, оценивать, продумывать каждый шаг, чтобы только не оступиться и не потерять ее.

Они все были для него одинаково желанны и одинаково малоценны вне постели.

Минин вновь прочел Артара как открытую книгу. А может вспомнил, как сам все это испытывал.

- Ты крепко влип, Ревский. Я это еще в прошлый раз заметил. От тебя так несет тестостероном, что хоть зажимай нос. Хочешь ее?

Артар кивнул. А, что, отрицать? Когда запах все сказал за него.

- Хочу. Всю. До такой степени, что иногда вообще границ не вижу. Просто башку срывает

- и все.

- Вот! А границы сейчас очень важны! Можно сказать, все нынешнее общество построено на личных границах. Между начальниками и подчиненными. Между женщинами и мужчинами. Между сильными и слабыми. Старые законы больше не действуют. Будь осторожен Артар. Ты можешь собственными руками разрушить свое счастливое будущее.

- А если. - Ревский сглотнул. Вот уж не думал Артар, что когда -то настанет минута - и он не сможет сказать о том, что накипело в душе. Вербер протолкнул ком в горле и все же выдавил из себя. По слову, по капле. Буквально заставляя себя, ломая... Наверное, ему еще ничего так тяжело не давалось, как эти два вопроса, адресованные Минину. В окопах под фашистскими бомбами в сорок втором - и то было легче. - А если она меня все же не примет? И не полюбит как своего мужчину?

- Тогда придется ее отпустить.

Слова Минина камнями упали на грудь. И, кажется, все там раздробили. Ребра, внутренности, сердце.

Артар задохнулся от того как распирает и печет все внутри. Впервые в жизни ему было так неуютно, так неприятно в собственном теле. Как будто оно и не его вовсе. Чужое. Слишком тяжелое. Слишком массивное и неповоротливое.

Это незнакомое, новое ощущение вдруг сломало железную волю Ревского, да и его самого тоже сломало. Артар бессильно хлопнул руками по рулю, а затем утробно зарычал.

Минин молча вышел из машины, предоставив Ревского самому себе и его невеселым размышлениям.

***

Аля

Вечер прошел у нас с Людой под знаком Артара. Иначе и не скажешь. Я возмущалась действиями и словами Ревского. А подруга слушала и почему -то совсем не поддерживала. Даже порой восхищалась вербером. Как это у нее водилось.

Началось с того, что я появилась на пороге нашего номера, вся красная от злости на Ревского и с головы до ног одетая в его подарки.