Его невыносимая ведьма

— О! — Её моё любопытство нисколько не смутило, даже наоборот, повеселило, потому что она опять улыбнулась, отчего на розовых щёчках появились ямки, в которые мне тут же захотелось потыкать пальцами. — На самом деле, это довольно сложный вопрос. Я — невеста Верховного эора. Думаю, это будет самый правильный ответ.

Ну, что-то такое я и ожидала услышать. Слухи у нас быстро разлетаются, так что уже весь материк знал о том, что у нашего главного невеста «слегка странная».

А я её к себе на диван затащила. Надеюсь, Верховный меня за это не убьёт.

— Весело тебе, — вздохнула я безрадостно.

— Очень, — Вика тоже издала что-то, похожее на подавленный вздох. — Так что ты сделала?

Поколебавшись немного, я всё же откинула и свой угол пледа, демонстрируя девушке тот самый дневник, что так и не смог забрать Акар. Нужно отдать ему должное, он и не пытался.

— Так это ты та самая ведьма, что нашла дневник Первой Верховной ведьмы! — Воскликнула она и посмотрела на меня с таким восторгом, что я невольно смутилась.

— А ты откуда знаешь? — Прищурилась, внимательно на неё глядя, и невольно укрыла дневник пледом обратно, скрывая от посторонних глаз.

— Слушай, — не отвечая на мой вопрос, вдруг заговорщически прошептала девушка, придвигаясь ко мне ещё ближе. Так, что я теперь касалась её бедром, плечом и рукой. — Хочешь найти последний дневник?

Это — один из проверенных способов замаскировать банальное «Это смертельно опасно и нас по голове точно не погладят, но будет весело». Нужно быть полной идиоткой, чтобы согласиться на такое.

— Что тебе известно? — Стараясь не думать о том, какую глупость только что сказала, подалась я ближе к девушке.

Это же последний из дневников Первой Верховной ведьмы! Это не просто какая-то там ведьма, она — первооткрыватель нашей магии, величайший гений даже по современным меркам! Неразгаданная загадка, женщина, покрытая тайной. Её дневники были утеряны так давно, что уже никто и не надеется отыскать их. А у меня их два! Уже два дневника из трёх! Отказываться искать третий было бы величайшей глупостью.

— Сейчас выясним, — с улыбкой на губах пообещала Вика и соскользнула на пол.

Тридцать

Акар

— Предлагаю её уронить, — невозмутимо, в чём-то даже безразлично предложил Аяр, стоя слева от меня со окрещёнными на груди руками и задумчивым взглядом, оценивающим уже выдохшуюся ведьму у стены.

— С обрыва, — поддакнул я совершенно серьёзно, потому что эта невыносимая особа уже порядком надоела.

Но и у неё у самой уже не было желания продолжать это безумие дальше, а потому она лишь криво улыбнулась. Она сама хотела прекратить всё.

— Вернёмся завтра, — решил Верховный, развернулся и первым вышел из пыточной.

Я помедлил, ещё несколько мгновений глядя в безумное лицо этой ненормальной женщины. И уже собирался покинуть помещение вслед за Аяром, как вдруг она приоткрыла сухие губы и прошептала:

— Ты не сможешь прятать её вечно.

Заклинания, что мы использовали за ночь на ведьме, заметно подкосили её здоровье. И сорванный криком голос был хриплым, малопонятным, отталкивающим.

Мучить женщин не в моих правилах, как, собственно, и не в правилах Аяра. Но эта ведьма собиралась убить детей, скрывала запрещённые рукописи, напала на мою Давину и теперь отказывалась что-либо говорить. Она сама напросилась на все те ментальные заклинания, коим её подвергли. Но даже тут она сумела оказаться на шаг впереди, предусмотрительно нанеся на кожу руны, наверняка из дневника, чьё предназначение нам было неизвестно, но, предположительно, они несли в себе защитные свойства.

Все ментальные атаки она подавляла, правда, с каждым разом всё хуже и хуже. В итоге, по истечению нескольких орэ нам удалось узнать ничтожно мало, зато эмоционально выложить и себя, и её.

— Ведьм слишком много, рано или поздно, но твоя, — она выделила слово интонацией, сверкнув глазами, — будет уничтожена.

Она сказала это уже столько раз, что мне казалось: вот теперь цеплять не будет. Но цепляло. Не было даже мысли вроде «Ну, ничего страшного, придумаем что-нибудь». Единственное, о чём я мог думать после слов ведьмы, это о том, как сильно хочу заставить её замолчать раз и навсегда. И всё сильнее подмывало проверить: падёт ли проклятье после смерти той, что его наслала.

— Ты хоть имя её знаешь? — Так спокойно, что сам себе удивился, спросил я у Верховной.

И, не дожидаясь ответа, развернулся и просто вышел, дабы не совершить каких глупостей. Я и так знал, что имя Давины ей неизвестно.

Аяр ждал в коридоре, и когда я вышел, мрачный и желающий убивать, он ничего не сказал, просто развернулся и пошёл по коридору.

— Познакомишь нас? — Спросил Верховный эор уже после, когда мы остановились перед дверью нашего общего кабинета. Помолчал, затем хмыкнул: — Снежинка, кажется, уже познакомилась.

И в кабинет он вошёл первым, уверенный, собранный, демонстрирующий своё положение каждым движением. Аяр всегда делал так, когда в обществе его Доверенных Лиц появлялся кто-то посторонний. Неприятно думать о Давине, как о посторонней.