Его одержимость

Ох, как жаль, что не знаю в этот момент, насколько это чревато для меня негативными последствиями.

– Владимир, – тут же целует тыльную часть руки, заставляя меня зардеться.

– Лариса! – окликает хозяин дома горничную. – Пусть принесут еще один стул для нашего гостя.

А я в этот момент впервые задумываюсь, кем все же работает в этом доме женщина. Помощница по дому или как?

– Твоя? – вдруг кивает на меня этот гость Артуру, отвлекая от размышлений.

Тот лишь загадочно ухмыляется, я перевожу на него взгляд и успеваю заметить еле заметный кивок.

– И что же такой юный цветок, как вы, нашел в моем друге? Без обид, Артур, но ты уже бывалый волчара, а сия мадам, – ласкает меня глазами, обрисовывая в уме, казалось, все мои выпуклости, – такая молоденькая… Хорошенькая…

– Мне девятнадцать, – намекаю, что мне уже не восемнадцать, перебивая поток его комплиментов, обращенных в мой адрес.

– Совсем молоденькая, друг мой, – качает головой мужчина, на вид ему лет тридцать пять.

Видно, что моложе Артура, вот только не исходит от него той животной сексуальной энергетики, как от моего пленителя. А жаль…

– Кровь с молоком, – ухмыляется Артур и кладет свою лапищу на мое бедро в собственническом жесте.

Дальше они говорят о делах, а я не отсвечиваю, наслаждаюсь произведенным эффектом на этого парня. Стреляю периодически в него глазками, а его ответные взгляды полны восхищения, так что я снова расправляю свои крылья уверенности в собственной красоте.

– Что ж, у меня еще дела в городе, так что увидимся, – встает он вдруг, разочаровывая меня уходом.

– Так скоро уходите. Как жаль, – опускаю глазки долу, но вдруг рука Артура сжимается чуть крепче, так что я осекаюсь.

– Надеюсь, скоро снова вас посещу, – снова целует мне руку напоследок и уходит.

А мы с Артуром остаемся наедине.

– Запомни, девочка. Правило шестое – хранить мне верность, – говорит ровно, без намека на гнев, вот только в воздухе витает опасное напряжение.

Казалось, зажги я спичку, и все здесь взорвется, настолько его мышцы напряжены. Ох, чувствую, как хожу по краю своими выходками.

– Дай угадаю, по твоим меркам я уже его нарушила, не так ли? – вырывается у меня язвительный комментарий.

Никак не могу сдержаться в этот момент, впиваюсь ногтями в собственное бедро, скриплю молча зубами. Ненавижу быть рабыней ситуации. Обычно хозяйка – я, а тут… Придется терпеть, а уж потом… Кровожадно обещаю себе, что еще поставлю на колени этого хладнокровного верзилу, у которого вместо крови по венам течет лед.

– Пока нет, – проговаривает медленно, давая мне насладиться моментом испуга. – Но уверен, не дрессируй я тебя, и однажды нарушишь.

Тяжело выдыхаю, злюсь на него, на себя и на всю ситуацию в целом, но напоминаю себе мысленно, что все это – временно. Украдкой невольно бросаю взгляд на решетки на окнах, но мысль о побеге отбрасываю. Не улыбается мне потом всю жизнь прятаться. Так что у меня только два варианта – соблазнить или надоесть.

– Я всего лишь проявила вежливость, – давлю из себя милую ласковую улыбку аки кошечка.

– Ты флиртовала, да еще и на моих глазах, – наблюдает за сменой эмоций на моем лице, но, видимо, остается чем-то доволен. – Так что…

– Давай снова угадаю, я наказана, – говорю за него и направляюсь в комнату сама.

От того, как резко встаю, стул чуть ли не опрокидывается, но я не обращаю на это внимания. Гордо удаляюсь, не позволяя ему понять, насколько я сейчас уязвлена.

– Умный звереныш, – доносится мне вслед его довольный хмык.

Но я в тот момент не догадывалась, что запрет выхода из комнаты – это не наказание. Он приготовил для меня кое-что похуже.

Глава 15

Вот только наказание оказалось не наказанием. Точнее, почти…

Среди ночи я просыпаюсь от того, как поет мое тело, как по нервам пробегают волны удовольствия, а между ног горит пожар. Открываю глаза и натыкаюсь на полный похоти взгляд Артура. Мышцы на лице и крепкой шее напряжены, дыхание у него рваное и тяжелое, пальцы вовсю двигаются внутри моего лона.

– Ммм, – стону, выгибаясь от порхающих волн удовольствия и экстаза.

Я лежу обнаженная. Видимо, мужчина все мои вещи снял до моего пробуждения. Он же лежит в одних трусах, так что я вижу только выпирающий бугор. Прохожусь острыми коготками по его оголенному торсу и глажу рельеф и кубики.

– Хороший звереныш, – вырывается у него гортанный рык, а затем его рот обрушивается на мой – ждущий и влажный.

Язык играет с моим, выписывая пируэты, прикусывая зубами мои губы, властвуя и доминируя надо мной. А затем он полностью ложится на меня, придерживая свой тяжелый вес руками. Его бедра оказываются между моих ног, а член кончиком упирается в средоточие моего лона.

– Я всегда любил гладеньких, – наблюдает за тем, что происходит внизу.

Поджимаю губы и толкаю его в грудину. Я и сама не люблю заросли, но в этом доме бритвы держат подальше от меня, так что имеем то, что имеем.

– Тише, красотка, – перехватывает мою ладонь и целует. – Я запрещаю тебе бриться. Оказывается, твой пушок меня возбуждает.