Его огонь горит для меня. Том 2 (СИ)

Ангалая появилась на следующий день в сопровождении ещё нескольких красоток, но лишь для того, чтобы заявить:

— Я не буду подтирать за простолюдинами, Эр. Даже не проси. Пусть это делает твоя рыжая дрянь, ей не привыкать в дерьме копаться.

Она сказала это нарочито громко, так, чтобы было слышно всем, кто находился в тот момент у входа в приёмный покой. Наверное, мне должно было быть обидно, но я слишком устала, чтобы проявлять эмоции. Зато у Эделики силы ещё оставались, поэтому она с яростью зачерпнула кипящего бульона и плеснула в красивое лицо любовницы Ринара.

— Ещё хоть слово и я тебя заживо сварю, ты поняла? — и поняла не только ошпаренная Ангалая, все поняли, что младшая сестра императора не шутит. Ангалая заметалась, сдирая с себя обжигающе горячее платье, а сопровождающие её девушки в ужасе попятились назад и исчезли со двора, прихватив подвывающую жертву гнева Эделики.

— Я с ними поговорю, они не посмеют ослушаться прямого приказа.

— Нет, Ринар. Эта работа невыносима, даже если хотеть её делать. Нам не нужны ни халатность, ни саботаж. Мы пока не потеряли ни одного малыша, а им я не доверяю. Не трать время, ты нужнее здесь. От них сплошные убытки, вон литр бульона потратили, а можно было бесплатно пнуть.

Вокруг раздались смешки, даже Ринар улыбнулся.

— Разговор с Ангалаей ещё не закончен, наказание потом выберешь ей сама. Или я придумаю, если окажется, что на кровавую расправу ты способна только по отношению ко мне. — А можно Эмила это сделает, а то она меня не простит, что я без неё так отличилась? — заискивающе спросила Эделика.

— Можно, — с лёгкостью разрешила я.

— Мои кровожадные сестрички, иногда мне кажется, что я зря кормлю палачей, вы бы справились лучше.

Эделика фыркнула, но было видно, что с этим утверждением она целиком согласна. А дальше я утянула Ринара в клинику, где он обогревал помещения, поил детей, менял пелёнки и даже в нелепом фартуке выглядел так, словно надел его специально для фотосессии. И если дворцовые обитатели и тем более его команда такому не удивились, то пришедшие из города добровольцы были в глубоком шоке.

Весь день Ринар был рядом, помогая, поддерживая, делясь силой. Он был гораздо выносливее меня, и стойко держался на ногах, когда я уже готова была протирать собой полы.

Повторив вечерний песенный ритуал, я даже не смогла встать с места, пришлось ему тащить меня на себе до спальни, которую я так нагло узурпировала позапрошлой ночью.

— Сколько ты спала за последние дни?

— Не знаю, у меня нет часов.

— Иди в душ, я принесу еду, а потом спать.

— Вообще-то тут главная я. Так что я в душ, ты неси еду, а потом спать.

Ринар хмыкнул и скрылся за дверью.

В полубессознательном состоянии я смыла с себя запах больницы, разомлев под тонкими струйками тёплой воды. Какая-то добрая душа оставила тут несколько больших полотенец, я завернулась в одно и, прихрамывая на обе ноги, поковыляла из ванной.

Ужин из холодной каши с варёным мясом и хлеба с отрубями не оставил меня равнодушной, есть хотелось до коликов, поэтому лишь набив рот я задала вопрос:

— Фте ты фыл?

— В городе неспокойно, мы задавили в зародыше несколько мятежей. Устал, как талир, но я хотя бы спал. Эмила сказала, что ты была на ногах почти всё время.

— Была столько, сколько могла. Пока резерв был полон, было легче. А потом я потратилась и стало сложнее. Поэтому я тебя ждала.

— Только поэтому?

— Ещё посоветоваться было не с кем, но сейчас уже вроде всё наладилось.

— Ты проделала колоссальную работу, Алина. Одна из причин, по которой нам удалось подавить мятежи — это клиника. Все слышали, что такое сонная лихорадка. Люди были злы и в отчаянии, но ты дала им надежду. Сколько детей вы уже вылечили?

— Около ста пятидесяти. У Келая более точные данные. Лекари работают на износ, хотя я и заставляю их спать. А ещё мы поделили детей на шесть комнат и даём разное питьё, стараемся понять, может что-то сработает лучше.

— Пробуете разные отвары?

— Да, в первую очередь от поноса, он наш главный враг.

— Есть подвижки?

— Предварительно хорошо показала себя годжика. Завтра будет больше данных. Если так, её нужно будет закупить и поить всех. А вот замена бульона молоком была плохой идеей, его мы сразу убрали.

— Я распоряжусь привезти всю годжику, которую можно найти в городе.

— Спасибо, — осоловелая, я уже еле ворочала языком, — я рада, что ты вернулся.

— Я тоже. Ложись, я в душ и приду.

Упрашивать меня не пришлось, кажется, я вырубилась посередине схватки с коварным полотенцем, выпутаться из которого мне не хватило сил. Сквозь сон я почувствовала, как Ринар меня освободил, а затем укрыл одеялом и прижал к себе. Последней внятной мыслью было осознание, что я лежу с ним в постели абсолютно обнажённая, но она не вызвала никакого отклика. Видимо, у меня устал даже стыд.

Глава 7