Его осенило в воскресенье

— Ну, тот… что вы держите в руке. Разве это не копия того проекта, который они отправили в городское управление?

Де Пальма молчал, и тогда синьора Табуссо с растерянным видом обратилась к Сантамарии, словно тот был третейским судьей.

— Разве вы сами не сказали, что видели сегодня утром разрешение?

— Видел, — подтвердил Сантамария. — Но оно было связано не с этим проектом. — Он протянул руку, и Де Пальма отдал ему свернутую в трубку бумагу. — Понимаете, синьора, это не копия проекта фирмы «Трессо и Кампана»… — Он стал неторопливо разворачивать трубку. — Это копия того клочка бумаги, за который Гарроне требовал с вас миллионы лир. Это копия той самой трубы.

Он подошел к синьоре Табуссо и, крепко держа лист бумаги обеими руками, показал и прочел: «„Ле буне пере“, владение синьоры Табуссо. Автор проекта: Архитектор Ламберто Гарроне».

Синьора Табуссо даже не пошевельнулась, лишь крепко закусила губу. Молчание длилось долго, бесконечно долго. Внезапно с «луга» донесся яростный лай собаки и голос Вирджинии, которая негромко ее звала.

— «Собака, которая лает, не кусает», «Плохой прачке и хорошие камни не помогут». «Слово — серебро, а молчание — золото». Прямо-таки дом сплошных пословиц, — задумчиво сказал Де Пальма.

— Чего вы от меня добиваетесь? — взорвалась Табуссо. — Чтобы я сказала, что ничего подобного не ожидала? Ну так вот, я ничего подобного не ожидала!

Лишь теперь Сантамария понял, что она этого ожидала. Должно быть, едва увидев в руках у Де Пальмы «трубку», она сообразила, что это копия проекта Гарроне, который полиция где-то раздобыла и уж потом добралась до нее. С этого момента она принялась лихорадочно обдумывать способ защиты, который изберет, когда ей нанесут и этот удар. Сантамарии было ее жаль, но он не мог не восхищаться ее самообладанием и находчивостью.

— Что прикажете делать, если какому-то ненормальному взбрело в голову составить проект! — воскликнула синьора Табуссо. — Может, этому Гарроне заказало проект агентство по купле и продаже земли, а может, ему он понадобился для конкурса на вакантное место, а может, проект его попросили сделать городские власти. Откуда мне знать? Теперь с нами делают все, что хотят, даже не спросив разрешения, Мы, землевладельцы, — последняя спица в колеснице, враги народа и цивилизации, это мы виноваты во всех бедах города! Существует, наверно, еще с десяток таких же проектов. Прежде чем приходить и оскорблять человека в его собственном доме, проверили бы сначала в Техническом управлении. Мой «луг» очень удобен для застройки. Так мне сказали и Трессо с Кампаной. Такой участок земли многие с охотой купят. «Сложный по рельефу, но вполне пригодный для застройки», — с гордостью процитировала она заключение фирмы «Трессо и Кампана». — А нынешние архитекторы, они все полоумные. Разве это не видно по домам, которые они строят.

Сантамария и Де Пальма переглянулись. Синьора Табуссо защищалась стойко и смело, даже слишком стойко, — настало время выложить главные козыри. Охота приближалась к концу.

Сантамария медленно, словно нехотя, подошел к пианино, на котором стояли два медных канделябра без свечей. Эта часть работы — последний удар — правилась ему меньше всего.

Де Пальма поднялся, словно собираясь распрощаться с хозяйкой.

— Простите, синьора, что мы на вас так насели.

— Вот-вот, я как раз хотела сказать! — воскликнула синьора Табуссо. — Приходите и устраиваете мне тут кино, да вдобавок в воскресенье, только потому, что нашли неизвестно где кусок бумаги, к тому же мною не подписанный. Разве так поступают?

— Вы меня неверно поняли, синьора, — совсем другим, ледяным тоном сказал Де Пальма. — Мы не располагаем доказательствами того, что это вы убили Гарроне. И мы пришли сюда не по делу Гарроне.

Сантамария поднял крышку пианино и прошелся указательным пальцем по пожелтевшим клавишам. Сделал он это без всякого умысла, но внезапные звуки музыки застали синьору Табуссо врасплох. Она испуганно вздрогнула и резко повернулась к нему.

— Зачем же вы тогда пришли? — упавшим голосом спросила она.

Когда человек так долго и так успешно защищался и считал, что победа уже близка, а потом вдруг все рушится, сил для дальнейшей борьбы уже не остается.

— Поговорить о другом. О белокуром молодом человеке, — ответил Де Пальма. — И тут уж вам, синьора, не отвертеться, слишком много есть свидетелей. И доказательств.

— Да еще Вирджиния, — подал реплику Сантамария, резко ударив по клавишам.