Его Пленница

Я и не знал, что ответить, когда к ней домой приехал, права хотел свои качать, все точки над и расставить, увидел и решил, что моей будет, как вещь моя собственность, но сам не понимаю, зачем же так решил. Взять с собой домой было спонтанным решением, я до конца сам себе не хотел признаваться, но как то она меня зацепила. Мне захотелось ее себе, как маленькому мальчику хочется забрать бездомную зверюшку домой, против воли родителей. И вообще я вел себя очень странно, рядом с ней со мной творился один неадекват. Да и чего греха таить, взбесила она меня своим побегом, может я бы и отвез ее домой, осталась бы на день два, померил бы ей масштаб ее страха, измерил бы грани и выслал бы восвояси, но она сама себя вогнала в клетку, захлопнув дверь решив сбежать у меня из под носа.

– Она моя, ее папаня мне ее проиграл, вот и забрал свою вещь к себе домой, – слова были как у 5 летнего мальчика, ей Богу. Оправдывался я ну очень позорно.

– Сын… – театральная пауза, – тебе виднее, взрослый уже, но смотри, чтоб проблем с ней не было.

Настучали уже, крысы, что ромашка своенравная, непослушная, устроила вчера концерт.

– У меня все под контролем, вот на склад повел, пусть работает, отрабатывает, – деловито выдавил я.

Отец остался еще ненадолго, мы обсудили дела. После я заехал в ресторан на обед, к своей Нике. Чика-бомба, из богатой семьи, избалована, красива, не очень умна, а для мужчины умная и не нужна, говорил мне отец. Мне нравилось ее глупость, она всегда была послушной и готовой ко всему. Она всегда смотрела мне в рот, каждое слово на лету ловила. Немного капризная, как и все дамы, но я для нее был неоспоримым авторитетом, она боготворила меня и молилась на мой член, что еще мне нужно для полного счастья.

– Любовь моя, – потянулась киска и, облизывая мои губы, потащила к столу.

Заказала устрицы, хотя их не любила, отмазывалась, что, такой как ей стыдно заказывать сосиски с макаронами, смеяться будут, заказывала, ковыряла вилкой, так и не съедала, странная. Ее всегда волновало общественное мнение, она зависела от него. Инстаграм дива, 24/7 онлайн. Ведет какой-то свой блог. Показывает всю свою жизнь в онлайн режиме, как проснулась, как поела, как покакала, короче идиотизм полный.

Сижу на нее смотрю, а в мыслях ромашечка, как она там с охранной и работниками, справляется, в одеянии овечки, одежду бы ей купить, или хотя бы чемодан ей отдать, в багажнике лежит. Смягчился я что-то… Вроде передо мной девушка о которой мечтает если не каждый, то точно каждый второй, а я сижу и о Камилле думаю.

– Ты меня слушаешь, Дим?

– Нет, о делах думал, чего тебе? – нагрубил я сам того не хотя

– Ну-у ты чего котик, я тут думаю, может пора нам о свадьбе думать, отец уже напирает, – она хихикнула, – все спрашивает, когда Суворовы руку дочки просить собираются, а я молчу ответа нету, может, просветишь, солнце? – она мило захлопала своими ресничками.

Опять 25, завела шарманку, я жениться не собирался, но не сейчас уж точно, дел по горло, новые проекты на носу, а Ника все время отнимает, как пиявочка, всасывала каждую минуту, с ней я ночами, а то и днями пропадал в постели, должным образом заваливая все и вся, отец отчитал, носом по асфальту потаскал, на место мне указал, теперь вот наверстываю упущенное, облажаться в его глазах не хочу, а о свадьбе заговорю, начнет о внуках сверлить, молодой еще 30 мне, только от гулянок отошел, в дела внедрился и уже окольцованным ходить, нет уж, увольте.

– Малыш ты сменила парикмахера, – я знал на все 100, тема ее внешности переведет все стрелки о свадьбе

– Нет, что, почему, с чего ты взял? – начала она дотошно допрашивать

Дальше разговор не о чем, 2 часа слушал жалобы о русских салонах красоты, в Милане лучше, в Париже ничего, а в Нью-Йорке самые крутые. Ника была самой обычной гламурной девушкой, которую не волновало ничего кроме своего я. И волосы, между прочим, были, как и всегда платиновый блонд, как она любила называть, в замысловатой прическе. Мне больше нравились спокойно уложенные волосы, без выкрутасов, без пафоса, стильно и со вкусом.

– Ты сегодня на себя не похож, даже пальчиками меня не обрадовал, и минетик под столом не захотел, – жаловалась Ника прощаясь со мной

Да, я был еще тот развратник. Я мог бы довести ее до оргазма за столом в центре ресторана и меня мало заботило, что подумают о нас люди, меня же наоборот мало волновало мнение окружающих, а творить разврат я любил. Но минета Мариночки, мне хватило, и как-то не вставал, когда Нику увидел, очень странно все это. Раньше мог и под столом устроить ей фейерверк и в туалет утащить, но разговор о свадьбе напрочь выбил из меня всякое желание.

– Прости, малыш, весь в делах, запыхался, – вымолвил я на автомате, даже не напрягался, скорее проводить желал и в амбар смотать.